Помощь слабым как стиль жизни

"Орден казался мне таким далеким, высоким и недосягаемым. Мне и в голову не приходило, что я могла бы сама его получить", - признается Лилли Андреев. Фото: Матти Кямяря / Põhjarannik

Заведующая Ида-Вирумааским опорным центром-приютом для женщин Лилли Андреев в преддверии годовщины республики получит из рук президента орден Красного Креста IV степени. Если бы награду можно было разломить на куски, то она  разделила бы ее с членами своей команды, которые точно так же посвятили себя помощи женщинам, находящимся в насильственных отношениях.

- Мечтала ли ты о получении ордена?

- Нет. Он казался мне таким далеким, высоким и недосягаемым, что мечтать даже в голову не приходило. Я всю жизнь делала свою работу с душой и хотела все делать хорошо. Наверное, это премия за дело всей жизни.

- Ты - хороший пример того, что в быстро меняющемся мире полученная специальность не остается на всю жизнь.

- Да. Десять лет я была агрономом, но с исчезновением колхозов закончилась и работа по специальности. Затем я десять лет была почтальоном. Выбрала эту работу, чтобы смогла уделять больше времени своему младшему сыну. Когда я работала агрономом, за детьми нередко присматривала бабушка, потому что детсад закрывался в шесть часов, а мой рабочий день летом длился до восьми.

Работая почтальоном, я помогала наладить работу Общества деревни Конью и ухаживала за пожилыми сельчанами. Так появилась мысль в сорок с лишним лет выучиться на социального работника. Летом исполнится 12 лет моей работы в Ида-Вирумааском опорном центре-приюте для женщин.

- Чувствуешь ли ты теперь, что в профессиональном плане нашла свое дело, или же планируешь очередной резкий поворот?

- Профессию, наверное, менять уже не буду, потому что мне до пенсии не особо долго осталось. Я нашла свое призвание, и здорово, что эту работу поощряют.

В связи с поощрением мне вспоминается одна история. К младшему сыну я очень сильно привязана, поскольку мне удалось провести с ним вместе очень много времени. Как-то раз я учила его рисовать пастелью. Мы поставили в вазу цветы и вместе их зарисовывали. Он пересчитал цветы и зарисовал в точности. Я выбрала для рисунка наиболее красивые.

Наконец сын сказал: "Мама, у тебя картина получилась гораздо красивее". Я спросила, сколько ему лет, и напомнила, сколько лет мне. Я сказала: "Ты уже сейчас рисуешь очень хорошо. Как же ты будешь рисовать, когда будешь в моем возрасте!". Он окончил художественную школу, и честное слово - рисует лучше меня.

Сын поздравил меня с получением знака отличия и сказал, что очень мною гордится. Он учится на врача, и я сказала ему: "Этот орден Красного Креста, который мне вручат, предназначается как раз для развивающих социальную сферу и здравоохранение. У тебя в твоей жизни тоже будет возможность получить Красный Крест".

- Одним словом - попробуй повторить.

- Да. (Смеется.)

- Можешь ли ты представить, чтобы тебя как помощника жертвам насилия отметили государственным знаком отличия десять лет назад?

- Нет. За десять лет отношение к домашнему насилию изменилось очень сильно. Президент побывала у нас в гостях сразу же, как заняла должность. И когда уже глава государства заговорила о насилии, то об этом заговорили все.

Насильственные отношения существовали всегда, но раньше эта тема была табу.

Одно большое травматическое переживание моего детства тоже было связано с абьюзивными отношениями - правда, не в моей семье, а у соседей. Однажды мы с соседской девочкой решили поспать у нее на чердаке, на свежем сене. Мы проснулись от звука дробовика. Отец семейства был пьян, дрался во дворе со своей женой и в какой-то момент для устрашения жены схватил охотничье ружье и выпалил дробью по драночной крыше.

Домой я возвратилась в шоковом состоянии, мама рассказывала, что я три дня не разговаривала. Я даже не была способна говорить о том, что случилось, потому что была до смерти напугана.

Мой собственный дом был очень безопасным. Подобное насилие я увидела впервые.

- За годы работы ты, наверное, сталкивалась и с более ужасными вещами.

- Конечно, я слышала много ужасных историй, но все истории очень разные и каждая чему-то учит. Помощь женщинам - это командная работа, и благодаря многолетней работе мы, консультируя женщин, можем сказать по своему опыту, как насилие нарастает и к чему оно приводит. Разумеется, мы также прошли множество курсов. С годами пришел профессионализм.

Нашу работу немного затрудняет то, что нам приходится выполнять ее на двух языках. На родном языке всегда проще. Я очень рада, что мы нашли в нарвский центр местного человека, потому что с ним гораздо охотнее идут на контакт (с нового года центр юридического и психологического консультирования работает не только в Йыхви, но и в Нарве. - Ред.). 

Фото: Матти Кямяря / Põhjarannik

Работница Ида-Вирумааского опорного центра-приюта для женщин, консультант по долгам Кароли Пыллумяэ:

- У Лилли большой жизненный опыт, который она умеет применять в своей работе. В то же время она открыта новым решениям и идет в ногу со временем. Лилли - заботливый, отзывчивый, коммуникабельный человек, который считается с другими и умеет решать конфликты. 

- Возникает ли порой при помощи жертвам насилия чувство беспомощности или даже гнев?

- Иногда, конечно, возникает. Порой такое чувство, что мы воюем с государством. Когда запрет на приближение выдается не так быстро, как нужно, когда служба защиты детей не понимает женщину и, несмотря на доказательства насилия, принимает сторону мужчины или когда прокурор прекращает уголовное дело, так как вина мужчины незначительна.

- А в отношении клиентов, если они возвращаются из приюта домой, позволяя и дальше себя бить?

- Поначалу мы из-за этого очень переживали, думали, действительно ли мы сделали все возможное. Позднее поняли, что это жизнь женщины и она сама ею распоряжается - мы не можем ни к чему принуждать. Но даже если она возвращается к мужчине, у нее теперь хотя бы есть опыт того, что такое жизнь без насилия.

В противовес очень приятно слышать слова благодарности от женщин, которые выиграли какое-нибудь судебное дело. Это победа для всей команды.

Некоторые женщины, конечно, не хотят обращаться к властям, так как хотят расстаться "по-хорошему", но из насильственных отношений нельзя выйти по-хорошему. Нередко мужчина начинает преследовать и контролировать женщину, поскольку он лишается комфортной жизни: женщина готовит, убирает, ублажает, терпит побои… Все есть, он живет как барин и ему не нужно ничего делать. Разумеется, ему не хочется терять такую жизнь.

За годы через наш центр прошли тысячи клиентов, кто-то запоминается больше, кто-то меньше. Иногда паттерн насилия начинает повторяться: женщина приходит к нам снова, потому что и следующий ее мужчина агрессивен, притом что сама женщина очень кроткая - но ведь говорят, что противоположности притягиваются.

- Бывает ли такое, что на первой встрече с клиентом света в конце туннеля совсем не видно, но в итоге дело разрешается?

- Вспоминается одна очень тихая и милая женщина, которая оказалась в приюте благодаря тому, что ее взрослая дочь нашла наши контакты. Она приехала в Йыхвиский приют из другого города вместе с сыном-школьником. Мужчина начал преследовать ребенка и поджидать его у школы - предыдущая школа выдала отцу информацию. Я помню, что ездила за ребенком в школу на машине.

Этот мужчина бил не только женщину, как-то раз он приставил сыну нож к горлу, угрожая перерезать ему глотку, если мальчик позвонит в полицию. Хотя женщина очень боялась мужчины, мы думали, что в конце концов она все же вернется домой, потому что она крепко увязла в этих отношениях.

Благодаря тому, что ее дочь подыскала безопасное место, эта женщина все-таки изменила свою жизнь. На это, правда, ушло три года, но в итоге они развелись и даже разделили совместно нажитое имущество. Она пробыла в приюте достаточно долго, примерно полгода. Теперь у нее есть своя квартира, она ходит на работу. Это тот случай, когда глаза загораются, когда видишь эту женщину, потому что заметно, что человек расцвел.

- У тебя такая работа, которую приходится брать на дом, и не только мысленно. Ведь по телефону 5333 2627 нужно отвечать круглосуточно.

- Когда я на дежурстве и кто-то звонит, то моя семья уже знает, что я отправлюсь в свою комнату, закрою дверь и буду в тишине работать. По ночам чаще звонит полиция, когда кому-то срочно нужна квартира-приют, а не сами женщины.

Мы с Кароли (работница опорного центра-приюта Кароли Пыллумяэ. - Ред.) дежурим по очереди, одну неделю днем, следующую ночью. На выходных работают помощники, чтобы мы могли хоть немного отдохнуть, иначе мысли постоянно заняты работой.

- По-прежнему ли живо убеждение: бьет - значит любит?

- Нет, кажется, что оно умерло естественной смертью. По крайней мере, клиенты так больше не говорят. Но очень печально, когда старые паттерны повторяются. Например, мать не поддерживает дочь, говоря ей: "Я вытерпела, и ты вытерпишь!".

- Что государство могло бы улучшить для того, чтобы ваша работа была плодотворнее и женщинам было легче выйти из замкнутого круга насилия?

- С нашими законами никаких проблем нет - их просто нужно применять. Очень хорошее нововведение - подготовленный в Министерстве юстиции и одобренный правительством законопроект, который поможет развеять миф, что абьюзивный родитель - это хороший родитель.

Смысл законопроекта в том, чтобы при рассмотрении в суде связанного с детьми права на уход, опеку или общение учитывалось в том числе применение родителем насилия в отношении второго родителя. Мы ждали этого много лет. Ребенок автоматически становится жертвой семейного насилия, даже если родитель не проявляет агрессии в отношении ребенка, и это необходимо учитывать при установлении как права опеки, так и порядка общения.

Но что стоило бы изменить, так это статус опорных центров-приютов для женщин. Сейчас мы словно пятая спица в колеснице: помощь жертвам и полиция находятся в государственной системе, защита детей - услуга местного самоуправления, а мы сами по себе. Мы начинали без поддержки, в качестве добровольного некоммерческого объединения, поскольку считали, что в обществе есть проблема домашнего насилия и нужны приюты, но теперь хотелось бы уже работать на более твердой почве, будучи частью государственной услуги.

У нас с Департаментом социального страхования заключен договор о финансировании на три года, который обязывает нас выполнять множество условий, но у нас нет таких прав, какие есть у других госслужащих. Мы делаем и добровольную работу, но это больше не должно так быть. У нас могло бы быть право получать отпуск и отпускные в таком же объеме, как у госработников. Иначе есть опасность выгорания.

- Риск выгорания наверняка помогает снизить то, что ты можешь себе позволить роскошь сельской жизни в приморской деревне Конью.

- Да, я живу в доме моей мечты. Мой отчий дом находился в соседней деревне Кюннапыхья. В детстве я постоянно ходила через лес в коньюский магазин, и у дороги стоял один дом, который мне казался настоящим кукольным домиком. Он был, конечно, большим, но для меня выглядел словно кукольный, потому что нашим домом был хутор, большой, широкий и громоздкий, а этот дом был компактным.

Я прожила десять лет в Ярвамаа, и когда вернулась в эти края, то совершенно случайно вышло так, что этот дом выставили на продажу, и колхоз "Кальюранд" помог его купить.

- Однажды ты сказала, что могла бы стать мужененавистницей, но, к счастью, у тебя хороший муж и трое замечательных сыновей. Эту выматывающую работу, наверное, и невозможно было бы делать, если бы дома не было крепкого тыла?

- Муж и вся семья очень меня поддерживают. Когда в приюте порой нужно отремонтировать что-нибудь по мелочи или перевезти, то мужья всех работниц всегда приходят на помощь. Куда им деваться?

Но знак отличия я в большей степени делю со своей командой, с которой мы за годы сплотились. Каждый из нас делает свою работу с душой. В дни рождения мы обедаем в ресторане и стараемся не говорить за столом о работе, но не получается, даже если мы в начале договариваемся об этом. (Смеется.) Да, это наш стиль жизни.

CV Лилли Андреев

* Родилась 10 августа 1959 года.

* Окончила тойласкую восьмилетнюю школу, Янедаский совхоз-техникум по специальности "агроном" и Раквереский колледж Таллиннского университета по специальности "социальная работа".

* Работала агрономом, почтальоном, воспитателем в детском саду, последние двенадцать лет - в Ида-Вирумааском опорном центре-приюте для женщин. Является членом-учредителем Общества деревни Конью, дважды избиралась в Тойлаское волостное собрание.

* Хобби - чтение, фотография, кулинария.