Кохтла-ярвеский бунтарь, оставшийся в родном городе, чтобы изменить его

Кохтлаярвесец с пестрой биографией и широкой гаммой деятельности Янек Пахка еще семь лет назад был в одной команде с городскими центристами, пока вдруг не понял, что не в ту компанию попал. Пахка был бунтарем уже во время учебы в основной школе, когда, к примеру, выкрасил волосы в зеленый цвет, за что не был допущен к экзамену по биологии. Теперь зеленых волос уже нет, но протестный нрав остался.

- Ваш фон настолько пестрый, что и не знаешь, с чего начать. Юрист, гражданский активист, музыкант, муниципальный политик, профсоюзный работник, бывший кадровый военный... Я ничего не упустил?

- Последний год являюсь также хозяином хутора. А все остальное правильно. 

- Вы занялись хутором? 

- Нет, купили крестьянскую усадьбу, но разводить там коров и кур не планируем. 

- О чем вы сами больше всего думаете в свете всех этих повседневных занятий? 

- Что касается темы муниципального политика, то не знаю, можно ли меня называть так. 

- Но в свое время вы ведь активно протестовали против того, чтобы Валерий Корб стал почетным гражданином города Кохтла-Ярве.

- Разумеется, ведь он вообще не достоин этого звания. По-моему, благодаря этому гражданину город сейчас, к сожалению, таков, каков есть. 

- Так что нельзя сказать, будто политикой не занимались. 

- Это верно. А в последнее время все чаще думаю о том, что каким-то чудом нам надо сделать в Кохтла-Ярве так, чтобы нынешняя власть сменилась. Слишком долго они тут засиделись.

У этих людей нет блеска в глазах, в действительности они и не хотят ничего делать. Хотя сами ходят вокруг и своим избирателям, которые им верят, говорят, будто альтернативы им нет. Мол, они с удовольствием ушли бы на заслуженный отдых, однако нет молодых и энергичных людей, которые пришли бы им на смену. На самом деле это ложь. Молодых и энергичных довольно много, просто многие, может быть, не верят в то, что смена власти вообще возможна. А я верю, что возможна. 

- Но где же эти молодые и энергичные? Мы ведь их не видим! 

- Так их и не видно на городской картине, ведь у них нет возможности ходить по примеру нынешних представителей власти по разным мероприятиям, раздавать цветы, жать руки и вручать друг другу сувениры за проделанную работу. 

- А кто бы мог стать следующим мэром Кохтла-Ярве? 

- Очень трудно ответить на этот вопрос. Думаю, что человек, у которого достаточно много амбиций и желания поднять этот город из пепла. 

- Имеется ли сейчас в городе Кохтла-Ярве такой человек? 

- Я в настоящий момент такого человека не знаю, но думаю, что он есть. 

- Вы написали в опубликованной недавно в "Северном побережье" статье-мнении, что для того, чтобы изменить что-то в Кохтла-Ярве, должны объединить свои усилия все оппозиционные силы, дабы сломить долговременное главенство Центристской партии. Однако все это уже бывало и сделать это не удалось. На что опирается ваш оптимизм?

- Я понял, что раньше не смогли договориться между собой, кто есть кто. Я нахожу, что личные амбиции надо оставить на втором плане. Если кто-то скажет мне, что хочет быть в этом списке первым номером, то для меня это не проблема. Однако это предполагает, что человек должен также брать на себя ответственность. А не так, что первым номером будет, а стать мэром или председателем горсобрания не согласен. 

- Что надо бы сделать в Кохтла-Ярве? 

- Дело в культуре руководства. Скоро исполнится 30 лет со дня восстановления Эстонской Республики, однако здесь мы все еще наблюдаем такой истинно советский подход: примерно так, что даже должность уборщицы в горуправлении передается по наследству. Политика кумовства все же очень наглая. Все только своим.

Возьмем хотя бы некоммерческие объединения, получающие поддержку от города. Очевидно, что только свои люди, и действует принцип: ты приносишь голоса, а мы дадим тебе пособие в несколько сотен евро. Вспомним хотя бы то самое объединение ветеранов Тумко... 

В бюджете я увидел такую интересную строку, что 5000 евро предусмотрены на воздушный транспорт, и получается, что они предназначены для какого-то клуба парашютистов. Я давно не видел, чтобы тот аэродром в Ахтме вообще функционировал, однако они получают 5000 евро.

- Вы юрист профсоюза химиков. В этой области ничего очень светлого, наверное, не предвидится? 

- Не могу сказать, что там будет, особенно если посмотреть, что вытворяет в последнее время цена на нефть. Можно только сказать, что она ниже, чем была в период больших сокращений 2016 года. Если тогда сократили 500-600 человек, то сейчас не представляю себе... Но по крайней мере не слышно, что грядут какие-то сокращения. Но тут дело тоже обстоит так, как есть. Если взять сказанное председателем нарвского профсоюза в прессе, то работодатель не имеет такой склонности, чтобы приходить и говорить, что будут сокращения. Мы узнаем о них только тогда, когда они уже на подходе.

Однако у нас хватает и других проблем. Довольно много трудовых споров. 

CV

• Родился 6 ноября 1972 года в Кохтла-Ярве.
• В 1991 году закончил 1-ю среднюю школу города Кохтла-Ярве. 
• В 1993-2000 годах служил в Силах обороны.
• В 2004-2008 годах изучал в высшей школе "I Studium" экономическое право. 
• В 2009-2011 годах учился в магистратуре ТТУ по специальности "правоведение". 
• С 2018 года работает юристом в профсоюзе химиков. 
• Отец двоих детей, женат.

- Почему вы пошли в политику? 

- Когда я в 2012 году открывал в Кохтла-Ярвеском народном парке лодочную пристань, то чаще стал бывать в горуправлении, и там сразу же стали отбиваться руками и ногами - дескать, в каком это смысле ты хочешь у нас в городе что-то сделать? У нас здесь и без того было хорошо!

Та первая ответная реакция была мне непонятна.

В 2013 году меня пригласил участвовать в выборах ныне покойный Харри Андреев, который, по моему мнению, был одним из немногих дельных людей в тогдашнем горуправлении. Меня ведь не интересует, какая партия у власти здесь в городе. На местном уровне все дело все-таки в людях. 

- И тогда вы пошли на выборы по списку Центристской партии вместе с Корбом, Янченко и другими?

- Да.

- Когда возникло разочарование?

- Когда, будучи замещающим членом горсобрания, увидел на заседаниях, что половина иногда не понимают, о чем вообще идет речь. Я не был "особой, приближенной к императору" и не бывал на тех закулисных собраниях, где предварительно обсуждались дела. Да еще когда послушал разговоры чиновников в курилках, то все это стало мне как-то не по нутру. Поэтому в 2017 году и создал свой избирательный союз (в горсобрание он все же не прошел. - Э.К.).

- Вы завзятый боец? В советское время у вас была панк-группа "Alice Tisler" - ведь в тех условиях панк-музыка была музыкой протеста. Сейчас вы позиционируете себя как противник местной власти, в суде боретесь за права членов профсоюза и квартировладельцев. Не начинает ли это немного влиять на психику? Если все время с чем-то бороться, то в конечном итоге жить иначе не сможешь. 

- Вообще-то я с удовольствием сидел бы в лесу, слушал птиц и не думал об этих вещах. 

Я борюсь не потому, что мне ужасно нравится с кем-то воевать или спорить. Я выбрал такую профессию, которая мне нравилась. В детстве, когда другие хотели стать космонавтами, я хотел стать адвокатом, и не знаю, откуда у меня появилось такое желание. 

Но когда ты борешься с чем-то, то это всегда имеет какую-то первопричину. У меня эта причина возникает, когда что-то задевает мое чувство справедливости. В панковский период - я тогда учился в шестом или седьмом классе - меня задело, когда мне сказали, что нельзя ходить с зелеными волосами, и даже не допустили меня к экзамену по биологии. Тогда-то и начал крепнуть этот дух борьбы. Ведь почему я должен быть как все, а если отличаюсь, то за это наказывают?

Что касается политики, то было так, что в 1997 году я уехал из города, а по возвращении через десять с лишним лет у меня возникло такое ощущение, будто уехал только вчера. Ничего не делалось! Кто-то где-то сидит просто, чтобы сидеть. Тогда и это начало задевать мое чувство справедливости.

- Как это ничего не делалось? В Кохтла-Ярве построен променад, реновирован Дом культуры, в прошлом году открыли новую госгимназию, строится новый спорткомплекс...

- Вы перечислили четыре вещи, сделанные за 30 лет, две последние из них - за последние два года, и одна к тому же не закончена. То, что в городе появятся новый спортхолл и бассейн, еще не сделает этот город более привлекательным. Молодежь уезжает от нас по другим причинам. У нас нет рабочих мест. Да, создание рабочих мест не входит в обязанности самоуправления, однако самоуправление могло бы содействовать созданию рабочих мест. В горуправлении должен иметься конкретный человек, который приводил бы сюда инвесторов.

- В 2003 году вы получили условное наказание в уголовном порядке за незаконное обращение с боеприпасом и взрывчатым материалом. Что это была за история? 

- Если коротко, то мой непосредственный начальник вынес, как он сам сказал - из спортивного интереса, с территории воинской части четыре единицы оружия. Я знал об этом, но докладывать никуда не пошел. Когда дело дошло до суда, то меня непосредственно обвинили в незаконном обращении с боеприпасом. У меня со стрельб остались в кармане формы 16 патронов для пистолета Макарова и 12 патронов для спортивной винтовки. Взрывчатое вещество появилось в обвинении потому, что у меня нашли запал учебной гранаты, в котором содержится несколько граммом взрывчатки. Вот и всё. 

- Вы являлись в свое время руководителем движения "Воины Одина"... 

- Не являлся, откуда такая информация? 

- Вы входили в правление этой организации. 

- Я действительно входил в него, но это не значит, что был руководителем. Дело в том, что у меня попросили помощи, чтобы из этой, как ее называли в прессе, "уголовной шайки" получилось официальное юридическое тело. Я помог создать это НКО, и меня попросили какое-то время побыть в его правлении. Больше я в него не вхожу. 

- Так что их взглядов вы не разделяли? 

- Знает ли вообще кто-нибудь, какие взгляды у них были? 

- Мне кажется, что расистские.

- Я соприкасался с ними и не сказал бы, что эти взгляды были расистскими. В свое время это раздули. Это было протестное движение, направленное не против беженцев, а, скорее, против государственной политики беженцев.

- Как дела у вашей панк-группы "Alice Tisler"?

- Она не действует регулярно, но и не умерла тоже. Мы подумали, что если должны будем умереть, как давшая имя группе (Алисе Тислер была боровшейся против свободы Эстонии красногвардейцем, павшей в бою под Кейла. - Э.К.), то у нас есть про запас другое название: "Oudekki Loone". Кстати, я сказал об этом и самой Оудекки Лооне (член Рийгикогу, придерживающаяся левых взглядов центристка. - Э.К.) - ничего против она не имеет.

- Вам не нравится ваш сегодняшний родной город и то, что здесь происходит, но вы не сбежали отсюда, как это сделали многие. Почему? 

- Я и не сбегу отсюда, пока буду чувствовать, что в моих силах что-то изменить. Те, кто бежит, не хотят здесь ничего менять и идут путем наименьшего сопротивления. Почему я должен уехать, если у меня есть здоровье и энергия, чтобы хотя бы попробовать изменить тут что-то? И если удастся это сделать, то - быть счастливым.