Контролер чрезвычайного положения в Вирумаа

Глава Идаского спасательного центра Айлар Хольцманн после объявления чрезвычайного положения, вызванного распространением коронавируса, получил еще одно важное должностное звание: руководитель работ во время чрезвычайного положения в Идаском регионе. Вдобавок он возглавляет уездную кризисную комиссию. То есть все нити управления коронавирусным кризисом в нашем регионе сосредоточены в его руках.

- Когда мы почти десять лет назад брали у вас предыдущее большое персональное интервью, оно начиналось с вопроса: "Сколько раз за последнюю неделю вы были обруганы?". Тогда это было связано с зимней чрезвычайной ситуацией в Падаорге, где люди на машинах застряли на несколько часов. Теперь уже месяц длится чрезвычайное положение в связи с распространением вируса. Можно ли задать тот же вопрос?

- Здесь две темы. Одна касается мнения людей о том, являются ли меры слишком жесткими и выполняют ли люди их или не выполняют. Меня еще ни разу никто не обругал, видимо, я не сталкивался с такими людьми. Другая сторона, с которой я сейчас в связи с чрезвычайным положением контактирую больше всего, это руководители местных самоуправлений и других государственных учреждений, с которыми мы два раза в неделю проводим видеосовещания. Скажу честно, от них я тоже не получал ни одного критического замечания, мол, то или это плохо. Скорее, отношение такое: ситуация сложная, но мы сделаем, нравится нам это или нет. И делают даже больше, чем нужно. Сотрудничество с разными учреждениями складывается очень хорошо.

- Но я помню, что еще недавно вы довольно критически оценивали способность местных самоуправлений Ида-Вирумаа к сотрудничеству и заинтересованность в нем. Получается, теперь это изменилось?

- Стало быть, кризисы сплачивают. Сейчас это чувствуют все. Если мы в текущей ситуации не будем поддерживать друг друга и думать сообща, мы будем слабее. Да, в обычной ситуации мы чувствовали, что не все идет так, как нам хотелось бы, или кто-то действует не так, как мы ожидаем, но сейчас я этого не чувствую.

- Вдобавок к тому, что вы глава Идаского спасательного центра, вы являетесь руководителем работ во время чрезвычайного положения в Ида- и Ляэне-Вирумаа, а также возглавляете региональную кризисную комиссию. В чем разница между этими ролями?

- Самое большое различие между должностью руководителя работ во время чрезвычайного положения и двумя другими должностями. В Эстонии впервые объявлено чрезвычайное положение, и руководителем чрезвычайного положения является премьер-министр. Он назначает руководителей работ во время чрезвычайного положения в регионах и сферах деятельности. У нас есть северный, южный, восточный и западный регионы, плюс отдельно Сааремаа.

Если говорить о сферах деятельности, то хорошим примером является министр государственного управления Яак Ааб, который получил задание доставить в Эстонию дополнительные средства индивидуальной защиты. На мой взгляд, он справился с этим очень хорошо, с учетом того, какова ситуация во всем мире - все хотят получить эти средства.

Задача руководителя работ во время чрезвычайного положения в регионе - организовать сотрудничество с местными самоуправлениями и различными госучреждениями. А также контролировать соблюдение тех условий, которые устанавливает своими распоряжениями руководитель чрезвычайного положения, будь то ограничения передвижения, требования к магазинам или их закрытие и т.д.

Хотя по закону руководителю работ во время чрезвычайного положения возможно дать гораздо больше полномочий, в этот раз они довольно скромные: организуй, распределяй, обсуждай, доставляй обратную связь и решай как можно больше вопросов в регионе.

Моим большим помощником в повседневной работе является штаб Идаского спасательного центра, где каждый день работают четыре-пять человек, между которыми распределены задания. Один занимается только домами попечения, другой - самоуправлениями, перепиской и т.д.

- Как часто вы общаетесь с руководителем чрезвычайного положения, то есть премьер-министром? Есть ли у вас возможность в любое время позвонить Юри Ратасу, если ситуация этого требует?

- Я никогда не звонил, наше контактное лицо - его советник, и сегодня (интервью состоялось 14 апреля. - Э.К.) вечером я поговорю с Юри Ратасом по видеосвязи. Предыдущая беседа была 3 апреля. Все четверо региональных руководителей на связи, и мы даем обзор. Он спрашивает, мы отвечаем.

- Каковы основные темы?

- Основной фокус всегда на местных самоуправлениях, на сотрудничестве, на том, как справляются. Отдельная тема - дома попечения.

- В теперешней ситуации так много участников, которые вовлечены в разрешение кризиса, что у обычного человека это не укладывается в голове. Кажется, что этим занимаются все, начиная с премьер-министра и заканчивая уборщицами в больницах и родителями школьников. Как держать все это под контролем и предотвращать разнобой действий?

- Успешное разрешение кризиса и подразумевает, что все занимаются возложенными на них законом задачами и делают это хорошо и даже чуть лучше. С другой стороны, те, у кого меньше задач, помогают, если могут. Помощь нужно предлагать, но о помощи также нужно просить, если она требуется - оба аспекта важны.

- В нынешней кризисной ситуации задач прибавилось и у спасателей. Например, добавилась отчасти полицейская функция: ездить по округе и следить, чтобы люди не собирались. Как это удается?

- В общем легко, психически тяжело тогда, когда подходишь к людям, чтобы доброжелательно поговорить, а тебе грубят. Но в физическом плане это легче, чем тушение пожара. На самом деле, раз у нас сейчас действует правило 2+2 (перемещаться максимум по двое и держать дистанцию два метра. - Э.К.), то все общество должно вносить свою лепту, и каждый, кто замечает, что правило нарушается, должен бы подойти и напомнить о нем другим. Потому что наша общая задача - остановить вирус.

Но в остальном спасатели продолжают заниматься повседневной работой, если не считать того, что, например, не проходят курсы и мы не пускаем в наше здание посторонних людей. Что позитивно: нам удалось уберечь свой коллектив от вируса. В Идаском регионе у нас пока нет ни одного работника спасательной службы, заразившегося коронавирусом. Хотя подозрения, конечно, были - то кто-то заболеет гриппом, то простудой. Но тесты на коронавирус пока все отрицательные.

- Не возникло ли за месяц с лишним привыкания к мысли, что чрезвычайное положение - это теперь наша повседневная реальность, с которой нужно смириться, и все так и останется, что ведь ненормально?

- В таких ситуациях, как мы знаем, всегда самое тяжелое то, что рабочих мест становится меньше, доходы людей падают.

А что касается привыкания к рутине, то, к примеру, мой уклад жизни не изменился. Да, я соблюдаю все правила. За эти четыре недели я ходил в магазин, наверное, всего два раза. Но все это меня не беспокоит. Я отдаю себе отчет в том, что нужно быть осторожным и соблюдать правила, чтобы не подхватить вирус и не распространять его.

Хорошо, если люди привыкнут к этой рутине. Будет плохо, если людям надоест и негативность усугубится. Скажу только: терпение, авось скоро можно будет отправиться с друзьями на барбекю!

- Чего вы больше всего опасаетесь в текущей ситуации?

- Слабым местом, за которым нужно пристально наблюдать, сейчас являются дома попечения. А также ночлежные дома для бездомных. Мы должны быть внимательными, чтобы не дать вирусу туда проникнуть.

Цель - остановить распространение вируса, и мы должны понимать, что стоит за цифрами статистики. Например, в Кохтла-Ярве в последнее время каждый день стабильно добавляется от одного до трех новых заразившихся, но причиной здесь в основном является распространение инфекции внутри семьи.

Проблему представляет также очень большая нагрузка на работников передовой линии, в первую очередь на медицинских работников, чиновников полиции, работников местных самоуправлений, которые занимаются социальным обеспечением, организацией транспорта, а также на спасателей и работников жизненно важных предприятий. Важно, чтобы эти люди выдержали напряжение. Если здесь произойдет надлом, будет сложно, потому что нас не так много, чтобы заменить всех.

Есть еще одно пожелание: чтобы как можно быстрее возобновились плановое лечение и приемы врачей-специалистов в больницах. Это критическое место, потому что сейчас мы по большому счету не знаем, в каком состоянии находятся люди, которые нуждаются в этой помощи.

- Во сколько вы сами отправляетесь вечером спать и во сколько приходится вставать?

- Мои рабочие дни просто длиннее обычного. Если рабочий день заканчивается между 18 и 19 часами, я иду домой, ем, отправляюсь на прогулку или занимаюсь своими делами. Вечером просматриваю на компьютере электронные письма, ложусь спать, а утром, как обычно, к восьми часам иду на работу.

- Никто из нас сейчас не знает дату окончания этой ситуации. Но когда этот день однажды настанет, кому, по вашему мнению, обязательно нужно будет вручить знак отличия?

- Говорить об этом настолько конкретно я бы сейчас не хотел. Если я назову какие-то имена, то могу несправедливо кого-то не упомянуть.

Но что мне в общем плане очень нравится, так это то, как быстро правительство Эстонии приняло решение и объявило чрезвычайное положение. Раз, и сделано! И, возможно, по этой причине по крайней мере на материковой части Эстонии не было стремительного распространения вируса.

Знак отличия и благодарность заслужили все, кто вносит вклад в разрешение ситуации. И таких людей действительно много.

Айлар Хольцманн  

• Родился 2 сентября 1970 года.
• В 1988 году закончил канепискую среднюю школу в Пылвамаа.  
• В 1989-1991 годах служил в Советской Армии.  
• 1991-1993 годы - старший команды Канепиской спасательной команды Пылвамааского пожарного объединения.   
• 1995-1997 годы - охранник в "Eesti Ühispank".
• 1997-2006 годы - директор Ляэне-Вирумааской спасательной службы.  
• С 2006 года - директор Восточно-эстонского спасательного центра.  
• В 2007 году закончил спасательный колледж Эстонской академии государственной обороны (нынешний спасательный колледж Эстонской академии внутренней обороны) по специальности "инженер-спасатель и -пожарный".
• Женат, трое детей.