Вяйно Вийлуп: "Я выполнил в своей жизни все поставленные задачи"

Вяйно Вийлупа проводили в последний путь в этот четверг в йыхвиской Михайловской церкви. Фото: Matti Kämärä / Põhjarannik

Скончавшийся в прошлое воскресенье в возрасте 93 лет король сланца Вяйно Вийлуп был известен также своей прямолинейной, простой и красочной речью. Чтобы еще раз вспомнить одного из самых блестящих и влиятельных людей Ида-Вирумаа, мы приводим отрывки из интервью с ним, опубликованных в "Северном побережье" за последние десять лет.

"Мне сказали исчезнуть - и вся история"
(октябрь 2003 г.)

Когда Вяйно Вийлуп, которому 21 октября исполнится 75 лет, был мальчишкой, он хотел стать военным или земледельцем. Но едва выйдя из мальчишеского возраста - уже в 26 лет - командовал сланцевой шахтой. А через шесть лет сидел уже в кресле руководителя "Эстонсланца".

- Несколько лет назад, когда руководителем "Ээсти пылевкиви" стал Мати Йостов, он оставил вас в должности советника. Он боялся прямо указать старому сланцевому королю на дверь?

- Об этом надо спрашивать у Йостова. Мне трудно сказать, что он думал.

- В чем была суть этой работы?

- Практически там не было никакой работы. Раз или два он меня куда-то отправлял и порой спрашивал также, что я думаю о некоторых вещах.

- Затем вы как-то тихо ушли на пенсию. Вас проводили все же с почтением?

- Какое там почтение. Сказали исчезнуть - и вся история. От почтения были очень далеки. Как и сейчас, когда я смотрю, как бывшие директора и главные инженеры шахт умирают, а в газете не помещают соболезнования и никак не помогают. Все же больно видеть это...

- Больно ли вам смотреть и на то, что вообще происходит сейчас в "Ээсти пылевкиви", или же все это естественно и логично?

- Людей жалко. Пусть меня ругали за то, что работников много, но мой принцип был все же обеспечивать этим людям кусок хлеба. Но, конечно, у нас тоже имелся план закрытия шахт - и очередность была такая же, как это сделало новое руководство. Мы приступили бы к этому уже на несколько лет раньше за счет пенсионеров - и это прошло бы менее болезненно. Но тогда министром экономики был тот знаменитый Пярноя. Он вообще ничего не понимал и не позволил это сделать. Думал, что это наш большой каприз, сказал, что если сделаем это, то он снимет нас с работы.

- В 26 лет вы стали директором 4-й шахты, а в 32 года - уже генеральным директором "Эстонсланца". К кому вам пришлось тогда подкатиться или кому дать взятку, чтобы столь молодым сделать такую карьеру?

- Когда мы сюда приехали, то оказались первым крупным выпуском обученных горных специалистов. Поначалу нас отправили в Россию - в Тулу, но оттуда мы каждый своим путем пробрались обратно. Стали здесь работать. Инженеров тут в то время было мало, и те приехавшие из России инженеры, что имелись, толком и не работали, а больше пили и выполняли сиюминутную работу, не думая о том, что будет завтра. Я пошел на 8-ю шахту, где мне дали участок. Заставил его работать как часы, вскоре его признали лучшим из участков. Потом перевели на другой участок, который прозябал рядом, - я и его заставил работать. Тут стал уже заместителем главного инженера. Так что те, кто в то время работал, все поднялись.

Но было, конечно, и партийное требование: если в партию не вступишь, то собирай вещички.

- После восстановления независимости Эстонии вы во второй раз стали генеральным директором уже "Ээсти пылевкиви" и председателем Кохтла-Ярвеского горсобрания. Тогда вы сказали, что одна из основных задач - разогнать в кохтла-ярвеском доме власти "красное гнездо" и создать там приличную городскую власть. Удалось ли это сделать и насколько трудно это было?

- Частично это удалось, частично нет. Айна Калмару очень трудно было убедить стать мэром, он страшно сопротивлялся. И когда стал мэром, то боялся поднимать острые проблемы, хотя мы этого от него требовали.

- Какие, например?

- Ну хотя бы то, что он взял Корба себе в заместители, что делать не следовало. Там имелись и другие люди, которые были насквозь красными, но их оставили на своих местах - не хотели создавать острый конфликт.

Шахту на демократии не построишь
(декабрь 2012 г., прошло 50 лет с открытия шахты "Эстония")

- Как шахта "Эстония" получила название?

- Заказывая телефонные переговоры по межгороду, всегда приходилось произносить пароль, и у меня таковым было слово "Эстония". Незадолго до открытия сюда приехал министр угольной промышленности Братченко - он спросил, как бы я хотел назвать шахту. Я сразу и сказал - "Эстония". Он ответил: очень хорошо, я тебя поддержу.

В тот же день чуть позже на место прибыли руководители республики Кябин, Клаусон и другие, с ними тоже зашел разговор о названии. Кябин сказал, что у них придумано очень хорошее название. Министр спросил: какое же? Кябин ответил: Шахта 55-летнего юбилея Советского Союза. Я сказал, что в таком случае она навечно останется 9-й шахтой, ведь такое название никто и не выговорит. Они с сердитым видом посмотрели на меня.

Министр же стал говорить, что в России имеется шахта "Россия" и на Украине - "Украина". Почему бы не назвать шахту "Эстония"? Руководители республики закачали головами - мол, нам это не подходит, у нас есть театр "Эстония" и колхоз "Эстония". Министр ответил: ваши театр и колхоз рядом с крупнейшей в мире шахтой по добыче твердого топлива - мелочи.

- На такой большой стройке, как шахта "Эстония", никакой демократии быть не могло, должен был действовать военный порядок?

- Иначе никак нельзя было.

- Как вы воздействовали на подчиненных?

- Для начала пришлось разобраться с парторгом. Тогда было принято, что каждый день перед началом работы людей сгоняли и произносили длинные речи. Я ему сразу сказал, что здесь на шахте такой порядок не действует. Ни на какие собрания времени у нас нет.

- При такой большой стройке ключевым вопросом в советское время являлось снабжение. Каким искусством следовало владеть, чтобы все необходимые материалы и техника вовремя оказывались на месте?

- Снабжение было налажено у меня сверхмощно. У меня были очень хорошие отношения с руководителями всех нужных заводов Союза. В конце концов положение стало уже настолько хорошим, что все нужное присылали порой даже без просьб. Я еще и другие предприятия снабжал.

- Как удавалось такое?

- Постоянно отправлял своего представителя, подарки, конечно, приходилось давать с собой ящиками. Летом устраивал для руководителей этих заводов отдых в Эстонии. В конце концов все эти директора стали со мной друзьями и на "ты".

- Без подарков дела вести не удалось бы?

- Иначе мы ничего не получали бы.

- Какие это были подарки, что заставляли их исполнять ваши желания?

- Бутылки, конечно. В свое время это знаменитое "пойло" ("Vana Tallinn") являлось все же крепкой валютой. С ним все шло очень хорошо.

- Можно сказать, что шахта "Эстония" построена в каком-то смысле на "Вана Таллинне"?

- Так это было. Я говорил, что здесь в то время ни одна школа, детсад, больница или жилой дом не строились без бутылки. Всех важных деятелей приходилось тут хорошо принимать, а позднее мы получали от них все, что просили.

- Как подобный стиль работы влиял на здоровье?

- Ой, крепко! Вот уже 12 лет я ни капли алкоголя не принимаю и даже удивляюсь, как я тогда выдерживал. Думаю, что был все же дураком, что в свое время пропускал через себя такие количества.

Ведь здесь в городе существовал такой обычай, что кроме тех людей, которые нужны мне, приходилось угощать также гостей города. Все равно, что бы они ни приезжали проверять, первым делом их отправляли на "Эстонию".

- Период шахты "Эстония" был самым интересным за вашу почти что полувековую горную карьеру?

- Конечно. Я отработал там почти 18 лет. Рос вместе с шахтой и сам тоже очень многому научился. Я тоже не являлся неким богом, который все знал. Когда уже уходил оттуда, то мог, правда, сказать, что ни одного горного специалиста умнее меня нет. Не было ни одного вопроса, который бы я не смог решить.

"Я своей жизнью очень доволен!" (октябрь 2018 г.)

- Как вы получили этот титул короля сланца?

- Его присвоила мне одна приятная дама, занимавшаяся скупкой металлолома. Он был в то время настолько дешевым, что никто не хотел его продавать. Она пришла ко мне и рассказала о своей беде, что ее увольняют, поскольку она не выполняет план. Я позвонил всем директорам шахт и сказал: "С сегодняшнего дня каждый получает план продажи металлолома, и о его выполнении будете докладывать мне каждый месяц!". Все так и сделали, а эта дама начала звать меня сланцевым королем.

- Вы активно следите за новостями. Довольны ли нынешней жизнью в Эстонии?

- По-моему, эстонский народ никогда не жил так хорошо, как сейчас. Все должны быть довольны: работы хватает всем, зарплату и пенсию получают все. Честные работники, которые не пьяницы, все живут хорошо. А воров и пьяниц надо ставить на место.

- Часто ли вы общаетесь с бывшими директорами шахт?

- Большая часть их уже лежат в земле. Их осталось очень мало (указывает на висящую на стене картину, на которой десяток бывших руководителей "Eesti Põlevkivi" сидят вокруг стола). Думаю, что мне принадлежат три рекорда Эстонии. Во-первых, я самый старый за все времена горный инженер в Эстонии. Во-вторых, по всей Эстонии живут очень много Вийлупов, но я - самый старый живой Вийлуп из мужчин. В-третьих, такого человека, который 50 лет руководил сланцевой промышленностью, не было никогда раньше и никогда больше не будет.

Все без исключения задачи, которые я когда-либо перед собой ставил, я претворял в жизнь.