Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
:format(webp)/nginx/o/2020/10/15/13415593t1h84d5.jpg)
/nginx/o/2014/03/10/11986695t1ha7a1.jpg)
Хоть Эстония и может похвастать своей эгалитарностью, свойственной идее республики, у нас, однако, имеется собственный князь и прямой потомок Рюриковичей - актер, музыкант, поэт и писатель Пеэтер Волконский. Удивительным образом в его личности и творчестве сочетаются высокое и низкое, чистое и нечистое, красивое и уродливое - противоположности, напряжением которых мы наслаждаемся, читая русскую классическую литературу, где в качестве персонажей представлены как раз таки князья и помещики.
| Пеэтер Волконский |
|
|---|
- В ноябре 2013 года я брал интервью у режиссера Зазы Урушадзе, являющегося автором лучшего, по мнению многих, эстонского художественного фильма "Мандарины". Я напомнил Зазе ваше утверждение, что хорошие фильмы снимают лишь в тех странах, где имеется сильная отечественная аристократия.
- Я помню то утверждение. Не знаю, какая тут связь, но если посмотреть, то ведь это действительно так. Что не означает, будто повсюду, где есть аристократия, снимают хорошее кино. И это не касается, например, документальных и мультипликационных фильмов. Действует ли это сейчас, не знаю, во всяком случае, так было.
- Тогда это объясняет также, почему одним из лучших эстонских фильмов являются вышеупомянутые "Мандарины", ведь речь идет больше о грузинском фильме, где имеется свое дворянство. Да и имя самого Урушадзе звучит аристократически...
- Знаешь, три четверти людей там говорят, что они князья.
- Урушадзе был крайне удивлен, когда я сказал, что у эстонцев собственной аристократии никогда не было.
- Да, не было, исторически. Хотя существует теория, что слово "king" и скандинавское "konung" происходят от эстонского "kuningas" ("король"), "kunnaline". Дворянства же не существовало просто потому, что не было монархии, ведь это взаимосвязано.
- Готовясь к интервью, я прочитал вашу книгу с интересным названием "ISBN 978-9985-9980-6-9", начинающуюся с эпизода, как вы обнаруживаете себя мочащимся на какой-то 5-этажный дом и не знаете, где вы, как здесь оказались и... где ваши штаны. "Ах, Пеэтер, Пеэтер. /.../ Ты - единственный человек в Эстонии, точно знающий свое родовое древо за тысячу лет, твой прапрадед построил первый дом в Одессе, отец твоего прадеда был декабристом, брат твоего прадеда был директором Императорских театров, твой дед переводил с шести языков, твой отец учредил первый в СССР ансамбль старинной музыки "Мадригал", а ты... Провал в памяти...". Исходя ли из своих рюриковских корней вы смотрели перед нашим приходом программу НТВ и тревожитесь из-за возможного закрытия телеканала "Дождь"?
- Никакой связи тут нет. Россия для меня - никак не родина. И мне никогда не казалось также, чтобы СССР был моей родиной.
- Но в то же время я смотрю, что на книжной полке у вас за спиной все книги - на русском языке.
- Здесь, за спиной - на русском, а на эстонском - там и там (указывает рукой в разных направлениях). Но что делать, если книг на русском языке больше, чем на эстонском?! Я имею в виду вообще - не только русскую литературу.
- Как вы думаете, средний русскоязычный гражданин Эстонии знает, кто такой Волконский?
- Большинство не знают. Культурное пространство другое. На улице все же окликают: "Tere, Pets!". А "Привет, Петя!" я не слышал. В Нарве мне было бы очень спокойно расхаживать - никто не узнает.
- Вы закончили в 1976 году кафедру сценического искусства консерватории - это был 7-й выпуск, которым руководил Вольдемар Пансо. Довольны ли вы этим сценическим образованием?
- Доволен. У Пансо я получил школу. Теперь могу сказать, что это за школа. Его школой было то, что дало нам язык. Нам тут, в эстонском театре, довольно хорошо общаться - мы понимаем друг друга. Это же касается русских людей театра. Я не работал с немцами, но, например, с финнами было очень тяжело. Сейчас не знаю - я очень давно не соприкасался с зарубежными режиссерами, но когда-то было так. Я несколько раз работал с финнами, и у них после одной репетиции с чтением тут же начинают двигаться и сразу же делают замечание: "Ты, на полтора метра влево!".
У Пансо была школа Станиславского. Многим из нас поначалу казалось, что поскольку система Станиславского признана советской властью, значит, она не может быть совсем правильной вещью. Особенно у нас, более молодых и настроенных бунтарски. Но чем дальше, тем яснее становилось, что это вовсе не так. После сценической кафедры я поступил еще учиться заочно - в университет, изучать психологию. И в ходе учебы там выяснилось, что вопросами, которыми Станиславский занимался в начале 20-го века и в 1920-е годы, психологическая наука начала заниматься только в 1960-1970-х годах.
- То есть вам потребовалось следующее образование, чтобы осознать ценность предыдущего. Значит, у вас два высших образования?
- Я должен был закончить в 1981-м, но в 1980-м поступил на работу в Студию Старого города и именно во время госэкзаменов проходили гастроли - месяц по Эстонии. И в следующем году тоже. Разумеется, по бумагам я имел бы право на оплачиваемый отпуск на время госэкзаменов, но если у тебя нет дублера, то извините: театр - не завод. Но госэкзамены и дипломная работа так и остались несделанными.
Однако дипломная работа была бы вообще не о театре, а на тему, которую сейчас называют культурной антропологией, то есть на тему понятия искусства в девственных культурах. Для начала я придумал такой термин - "девственные культуры", поскольку меня не удовлетворял ни термин "примитивные культуры", который больше не используется, ни "традиционные культуры", который используется, наверное, до сих пор, однако - у какой культуры нет традиций?! Я изобрел красивый термин, который звучит и на других языках.
- Что дает человеку погружение в актерство - это ведь, по сути, магическое действо?
- Я заметил, что существуют актеры по должности и актеры по жизни. И актеры по жизни не смогли бы актерствовать на сцене или в кино. А профессиональные актеры вовсе не хотят играть в жизни - например, из вежливости изображать грусть или ходить поздравлять неизвестных людей, как ходят политики. Не хочется!
- Юхан Вийдинг пишет в стихотворении "Пьеса", что играть на сцене смерть - не означает хорошее. Является ли актерство опасным занятием?
- У меня было четыре-пять спектаклей подряд, в которых я умирал. Самой смешной была сыгранная в Кейла-Йоа постановка "Аристократов", в которой весь мой текст - я находился как бы в соседней комнате - шел в записи, а сам я физически показывался на 20 секунд только в конце второго действия, чтобы крикнуть "Анна!" - и тут же умереть.
- А что Юхан тут мог подразумевать?..
- …Кстати, это был Юри Ярвет, который говорит в этом стихотворении: "Знаешь ли также, знаешь ли ты, что это не означает хорошее".
- Значит, артисты более суеверны, чем, так сказать, нормальные люди? Или же это касается вообще всех чувствительных натур...
- Артисты, скажем, по сравнению с поэтами или композиторами - я ведь занимался и первым, и вторым, и третьим. Мне не верится, что актеры чувствуют что-то сильнее, чем композиторы или поэты. Эти области различаются орудиями труда и языком. Музыка больше всего является математикой - с античных времен они идут вместе.
- Вы описываете в своей книге, как на вас наседали, чтобы вы дали выпустить автобиографическую книгу о себе. Мол, придет какая-то обезьяна с диктофоном - и вы просто наговорите на него, а кто-то третий все запишет. Но тут вы сами взялись - и готово. Правда, на мой взгляд, слишком тоненькая, но хорошо скомпонованная книга - в этом отношении похоже на композиторство. Ее, наверное, не переводили?
- Не переводили, да и смысла нет. Только одна история - "Брют" - переведена на русский язык для книги об отце, которая выйдет в Германии или России. Игорь Котюх ее перевел. Это описание самого прекрасного утра, что у меня было. (В этой главе князь описывает райскую картину Дилижана в Армении, где находился Дом творчества всесоюзного Союза композиторов, куда Пеэтер на школьных каникулах отправлялся встретиться с отцом. Там из окон открывался чудный вид гор, и юный Пеэтер просыпался утром от того, что отец играл на рояле Моцарта. После завтрака взбирались со спальными мешками на пару сотен метров по горному склону - и там отец с сыном наслаждались голосом гор и шампанским брют. - Т.К.).
- Ваш отец Андрей (1933-2008) был композитором и исполнителем на клавесине, учредившим первый в СССР ансамбль старинной музыки "Мадригал" и большую часть жизни проведший в эмиграции. Как встретились ваши отец и мать?
- Родители встретились на свадьбе Эйно Тамберга, на которую он солидно пригласил всех своих прежних невест, ну или симпатий, в числе которых была и моя будущая мать. И, разумеется, своих друзей-знакомых, среди которых был изучавший тогда в Московской консерватории музыковедение Видрик Кивилоо - он-то и сказал Тамбергу, что у него гостит один русский из Москвы. "Русского тоже бери с собой!" - сказал Тамберг.
И этим русским был мой будущий отец. Там родители встретились, а на следующий день уже сошлись в кафе Фейшнера, даже преемника которого уже нет - в советское время это было кафе "Таллинн" на улице Харью. У меня имеется связь еще с позапрошлым поколением в Эстонии и в Таллинне. Для меня есть еще Фейшнер, магазины Каарманна, Лакса и Лутса и т.д.
- Насколько отец смог повлиять на ваше формирование?
- Мать с отцом жили вместе совсем недолго - да и то в Москве. Отец мог влиять на меня только в то время, когда я гостил у него в Москве. На человека влияют как гены, так и среда, в которой он растет. Например, ребенком я ходил, будучи у отца, на репетиции "Мадригала". Он очень сильно сформировал мое понимание музыки, вкус и картину. Арво Пярт и Кулдар Синк в свое время специально ездили в Москву к отцу послушать музыку. Отцу присылали из-за границы пластинки со старинной и современной музыкой - от Шёнберга до Штокхаузена.
- Когда вы говорите о Шёнберге, Пярте и "Мадригале", мне почему-то приходит на память и вовсе первая в Эстонии панк-группа "Propeller".
- В интервью "Радио-4" я сказал как-то в ответ на вопрос, почему - рок и почему я не пошел на эту, так сказать, серьезную музыку. Ответ по сути очень прост: нехватка таланта. Я не столь талантлив музыкально. Ну нет - и это надо просто понять! Рок значительно ближе театру, и я не считаю себя каким-то выдающимся певцом. Мне не хотелось бы быть преподавателем фортепьяно в детской музыкальной школе. Я изучал, правда, рояль, но...
- А вдруг "Propeller" повлиял на Эстонию больше, нежели, например, вышеупомянутый Пярт?
- (Тут князь уставился на укрепленный на двери двухлопастный авиапропеллер, в центр которого всажены часы, - по его словам, он получил его в подарок от Яана Хабихта.) Ну, слушай, повлиял... Не знаю. Знаешь, "Propeller" был неизбежно против чего-то и это что-то все-таки очень распространено. "Propeller" - против вялости мысли! Это было в советское время, когда самым удобным для советской власти музыкальным стилем было диско - полная вялость мысли! А "Propeller" актуален до сих пор.
- Сколько раз запрещали "Propeller"?
- Официально на бумагах "Propeller" никогда не запрещали. Однако парням, другим музыкантам говорили: "Можете играть дальше, но без Волконского - а то будет вам запрет на выступления!". Благодаря чему родился прекрасный инструментальный ансамбль "Kaseke" ("Березка").
- Чем вы вызвали такой гнев на себя?
- Им нужен был козел отпущения. Впрочем, я тоже не получил тогда запрета на выступления. Однако после знаменитого футбольного матча на стадионе в Кадриорге (в сентябре 1980 года на стадионе в Кадриорге состоялся футбольный матч, где выступал также "Propeller", после которого произошли молодежные волнения. - Т.К.) случилась такая смешная история. Я, как актер, участвовал в радиопостановке одного советского автора, рассказывавшей о геологах. Все сделали - а в эфир не выходит! И тут выяснилось, что поскольку в ней участвовал и я, то руководство Эстонского радио запретило пускать ее в эфир. Тогда я пошел в отдел культуры центрального комитета КПЭ к Олафу Утту - записался на прием и пошел.
Рассказал, что руководство Эстонского радио не пускает радиопостановку в эфир - неужели по распоряжению центрального комитета КПЭ? В ответ Утт сказал, что ничего такого нет, и тут же при мне позвонил на Эстонское радио: "Товарищ Слуцк, Олаф Утт говорит. У меня сидит Пеэтер Волконский. Поступал ли вам какой-нибудь письменный приказ, что его нельзя выпускать в эфир?.. Но в таком случае - в чем вопрос?". И передача сразу вышла в эфир. Однако годичный запрет на выступления я получил и вовсе в 1984 году - и до сих пор точно не знаю, за что. Приказ министра культуры Лотта был настолько абсурдный: "Несмотря на неоднократные напоминания, артист Пеэтер Волконский легкомысленно относится к текстам авторов". К каким текстам, каких авторов?!
- Когда Эстония вновь стала свободной, вы устроили в Нарве музыкальный фестиваль. В чем состояла идея?
- Была такая идея организовать большой фестиваль. Он назывался "Нарва, мы с тобой!". Здесь дело было именно двухстороннее. Почти никто из эстонских исполнителей в Нарве не бывал и почти никто из нарвитян не знал ни одной эстонской группы или исполнителя - кроме Мякса (Тыниса Мяги). И получилось! Фестиваль длился два дня, и кого только на нем не было! В нем участвовали также группы из России - "Чайф", "Бригада С" и "Crossroads". И еще одна группа из Сенегала. Выступить смогли также нарвские группы вдобавок к "AveNue" - сами пришли проситься, можно ли им. Я сказал: "Вы должны! Я не смог вас позвать, поскольку не знал о вас". Я хотел бы продолжить, но во второй раз артисты, очевидно, бесплатно уже не приехали бы.
- Что в нынешней Эстонии срочнее всего требовало бы перезагрузки?
- Меня уже потихоньку начинает нервировать, как все время говорят и хвалят так называемый здравый крестьянский разум. Прошу покорно, до чего этот здравый крестьянский разум довел?! Надо бы иной раз прислушаться и к больному аристократическому разуму. Получилось бы немного остроты!
- Зимние Олимпийские игры в Сочи - что вы о них думаете?
- Самая большая параллель возникает, конечно, с Берлином 1936 года. Самым большим ударом по Гитлеру были три "золота" негритянского спортсмена Джесси Оуэнса.
- У вас, как у потомка Рюриковичей, надо спросить, почему все же у орла Российской империи две головы?
- Это, конечно, происходит из того, что империя простирается с востока на запад, однако время империи закончилось. В России до сих пор кризис идентитета. Как иначе назвать то, что, ладно, Петербург свое название получил обратно, однако окружающая его область все-таки носит имя Ленина. Та же история с Екатеринбургом, являющимся центром Свердловской области.
 Юллар Сааремяэ. Архивное фото, автор - Маргус Ансу ("Постимеэс") |
|
|---|
В одной передаче-беседе обсуждали среди прочего план министра культуры Мединского переименовать в Москве какую-то станцию метро, поскольку она до сих пор носит имя террориста, и один активный выступающий поддакивал: "Да-да, надо переименовать". Это был главный редактор газеты: да, он сам и его газета тоже довольно вольнодумные, однако... это газета "Комсомольская правда"! Об этом и речи не зашло - мол, послушайте-послушайте, а как называется ваша газета?
- Как подведем мораль нашего интервью?
- Я побывал на одной встрече с детсадовскими воспитателями - как детский писатель. В конце они спросили: "Что самое главное следовало бы дать детям в детсаду для дальнейшей жизни?". Я сказал, что, по-моему, очень хорошо, если бы маленькому человеку уже в детсаду внушали очень простую вещь: хорошее надо делать не потому, что ты получишь за это плату, а просто потому, что это хорошо. И плохо не надо делать не потому, что после этого тебя накажут, а просто потому, что это плохо.
Европейский фонд интеграции граждан третьих стран, Министерство культуры, Фонд интеграции и миграции «Наши люди»
Фонд интеграции и миграции "Наши люди".
Страницы в формате PDF можно скачать здесь: 01, 02, 03, 04, 05.