Кто сажает нас на цепь?

Анвар Самост, журналист. Фото: архив

Поразительно, сколь многим из нас хочется, чтобы непогрешимый коллектив или просвещенный вождь решили за нас, как нам жить свою жизнь.

Если раньше можно было и не заметить, с каким равнодушием люди относятся к правам и свободам - своим и других людей, - то за первые несколько недель действия чрезвычайного положения это начало резко бросаться в глаза.

Приведу пока наиболее красноречиво сформулированный пример, автор которого советует использовать электронные ножные или ручные браслеты для отслеживания заразившихся вирусом:

"Если в государстве объявлено чрезвычайное положение (чрезвычайная ситуация), то государство может время от времени контролировать, находятся ли пациенты с браслетами дома (в условленном месте). Решения, применявшиеся в Китае (например, фиксирование дверей зараженных снаружи), трудоемкие, а результат в случае жильцов первых-вторых этажей сомнителен. Для лица, находящегося на карантине в одном месте с зараженным, можно также  рассмотреть вариант установки, так сказать, делопроизводственного браслета с радиусом действия, например, километр в районе плотного заселения и шесть километров в сельских районах, чтобы можно было ходить в магазин, аптеку или к врачу".

Это не выдержка из публикации какого-то сумасшедшего в социальной сети. Это предложение опубликовала во вторник "Äripäev", автор - Кайдо Коозер, которого газета представляет как предпринимателя. Выйди статья не 7 апреля, а в первый день того же месяца, я был бы абсолютно уверен, что это первоапрельская шутка.

Один знакомый, прочитав эту статью, предложил, что еще проще было бы приковать больных гремящей цепью к двери их дома.

Но будем честными, высказывания, аналогичные по сути, просто сформулированные мягче и облагороженные магией технологии, появляются друг за другом каждый день начиная с середины марта. То какое-то приложение, отслеживающее местонахождение человека, то какой-то другой вид контроля за передвижением, то ограничения иного рода.

С испугом читаю и обзоры полиции о том, как много тех, кто видит причину донести на своих соседей, собравшихся на углу улицы или в парке. "Алло, это полиция? Да, я вижу из окна, что за домом напротив собрались четыре человека. Да, уже 20 минут разговаривают, дистанция меньше двух метров. Пожалуйста, выезжайте!"

Беспокойство о своем здоровье и здоровье ближних понятно, культура доносительства в духе Павлика Морозова - нет.

В Эстонии запреты и ограничения, вводимые правительством во время чрезвычайного положения, оставались пропорциональными возможным рискам. Также в основном хорошо и реалистично оценивается применимость ограничений. Пока единственное исключение - обязанность магазинов в текущем режиме рассчитывать количество посетителей на квадратный метр.

Не могу отрицать, мне тоже кажется замечательным в ироническом смысле, что правительство наконец-то отдало приказ, как надо ходить в магазин: 1) по одному, 2) быстро и 3) не вставать вплотную к человеку впереди в очереди к кассе. Но неужели для этого действительно нужен приказ правительства?

Беспокойство о своем здоровье и здоровье ближних понятно, культура доносительства в духе Павлика Морозова - нет.

Вместе с тем многие, кажутся, ждут, что правительство вскоре отдаст распоряжение и насчет того, во сколько утром вставать с постели, как чистить зубы и что есть и пить на завтрак.

Государство уже и так регулирует так много вещей, что кризис как будто оправдывает и эти последние шаги. У нас есть партии, которые последние годы выстраивают свою идентичность на том, что поучают людей, где и в какое время покупать алкоголь, какие булочки продавать в школьных буфетах и какую культуру потреблять. Это кажется не угрозой свободе, а, скорее, стремлением к зрелому и безопасному обществу.

К сожалению, у авторитаризма есть разные источники.

Один путь к рабству хорошо известен: силовой и жестокий, проводимый в жизнь иерархически сверху вниз в приказном порядке. Второй - постепенное отторжение идей, поступков и традиций, оцененных активистами как неправильные, последовательная маргинализация свободы молчаливого большинства в обмен на кажущуюся безопасность и однообразие. В обоих случаях мы оказываемся в несвободном обществе, где у индивидуума нет практически никакого выбора.

Важно, чтобы мы не позволяли власти урезать свободы в обществе перманентно и безосновательно. Не менее важно, чтобы мы не позволяли ревностным и бдительным согражданам посадить себя на цепь, как неразумных животных.