Михкель Нестор: Как мы пережили кризис?

Михкель Нестор. Фото: SCANPIX

Вместе с отменой обязательного правила "2+2" в обществе исчезла преобладающая часть ограничений, введенных для воспрепятствования распространению коронавируса. Какой след в экономике оставили эти три кризисных месяца?

Начало коронавирусного кризиса поставило в затруднительное положение и экономических аналитиков. Устаревшая статистика ничего не говорила о будущем экономики, но корректных показателей происходящего взять было негде. Однако на данный момент уже появилось достаточное количество данных о кризисном периоде, дающих первоначальное представление о ситуации в экономике. Забегая вперед, можно сказать, что картина неприглядная, но могло быть гораздо хуже.

Начнем с валового внутреннего продукта. Падение ВВП в первом квартале этого года после десяти лет экономического роста, конечно, было пугающим. С другой стороны, спад носил скорее технический характер, так как был вызван прежде всего рассрочкой налоговых поступлений в конце прошлого года.

При этом в масштабах Европы уменьшение ВВП Эстонии на 0,7 процента было скорее позитивным результатом: во многих других странах Европейского союза спад был гораздо глубже. Например, экономика Испании сократилась на 3,8%, Франции - на 4,7%, а Италии - аж на 5,6%. У непосредственных соседей Эстонии, финнов и латышей, снижение ВВП тоже было более существенным.

С другой стороны, мы должны помнить, что в Эстонии коронавирусный кризис затронул только пару последних недель первого квартала, поэтому это и не могло существенно повлиять на экономический рост.

Люди потребляют меньше

Гораздо более свежими данными мы располагаем о ситуации в наиболее крупных секторах предпринимательства. Начнем с розничной торговли. Для торговцев кризис в сравнительном отношении проходил мягче, чем во многих других странах. Ограничивать розничную торговлю - точнее, закрывать торговые центры - начали только в конце марта.

Так как ограничениям предшествовала легкая покупательская паника, то в марте, когда в Южной Европе оборот магазинов равнялся нулю, выручка эстонских розничных предприятий, выраженная в постоянных ценах, выросла на добрые 3%. Падение произошло только в апреле, когда оборот розничной торговли в постоянных ценах сократился на 15% в сравнении с прошлогодним.

Картина неприглядная, но могло быть гораздо хуже.

По сравнению с некоторыми другими странами это опять же был не самый плохой результат. Соответствующий показатель в странах еврозоны в среднем составлял около -20%. С другой стороны, нашлись страны, где кризиса в розничной торговле будто и не было - к примеру, в Финляндии выручка предприятий розничной торговли в постоянных ценах уменьшилась в апреле всего на 1,2%.

Данные за май будут опубликованы через некоторое время, но, судя по заполняемости торговых центров, люди вернулись в магазины. В то же время платежная статистика "SEB" показывает, что расходы домохозяйств в мае были более чем на 10% ниже, чем в это же время в прошлом году. С одной стороны, многие люди по-прежнему соблюдают меры предосторожности при посещении многолюдных мест, но с другой, доходы многих домохозяйств к данному моменту сократились, что начинает ограничивать потребление.

Спад в промышленном секторе вызван не только коронавирусным кризисом

Крупнейшим сектором Эстонии как по занятости, так и по доле в валовом внутреннем продукте является промышленность. Промышленное производство, в отличие от розничной торговли, снижалось еще в марте, сократившись в постоянных ценах на 9%. По правде говоря, ситуация в промышленности, конечно, и до этого не была похвальной, так как объемы промышленной продукции в годовом сравнении демонстрируют стабильную тенденцию к сокращению, по сути, еще с июня 2019 года.

В апреле спад промышленного производства усугубился, в годовом сравнении падение составило 17%. В плохой ситуации можно было снова утешиться тем, что у других еще хуже: средний объем промышленного производства стран еврозоны в апреле 2020 года был на 28% меньше, чем в апреле 2019 года.

С другой стороны, у наших ближайших соседей дела обстояли лучше: в Латвии промышленное производство в апреле сократилось на 9%, в Финляндии - всего на 3%, причем у северных соседей промышленные предприятия в марте сумели даже нарастить объемы. Так как преобладающая доля промпродукции экспортируется, во внешней торговле ситуация аналогичная: в марте экспорт товаров эстонского происхождения сократился на 3%, в апреле - на 17%.

В экспорте услуг положение еще плачевнее - разумеется, из-за полной остановки туристического сектора. В марте экспорт услуг сократился на 18% по сравнению с прошлым годом, в апреле - аж на 36%. В апреле в эстонских учреждениях размещения заночевало 1257 иностранных туристов - год назад их было 156000.

О чем говорят показатели уверенности?

Данные опросов предприятий и потребителей на тему экономической уверенности доходят до нас быстрее, чем реальная экономическая статистика. С началом кризиса индикаторы, выражающие экономическую уверенность как предприятий, так и домохозяйств, разумеется, ушли в свободное падение. Если во многих странах они при этом достигли самой низкой точки за всю историю измерений, то в Эстонии это случилось в мае только в секторе обслуживания.

Зато домохозяйства и сектор розничной торговли в мае смотрели в будущее уже чуть более оптимистично. При этом кажется, что кризис пока еще не настиг обычного человека: уверенность потребителей была такой же низкой, как в мае этого года, даже в начале 2016 года, когда перспективы экономики объективно выглядели гораздо радужнее.

Однако оценка ситуации промпредприятиями не улучшилась, и в сравнительном отношении они настроены пессимистичнее своих европейских коллег. В общем плане кажется, что положение эстонской экономики будет определяться восстановлением экспортной промышленности. В такой маленькой стране, как Эстония, одного оптимизма потребителей недостаточно для поддержания экономики на ходу.