Филиппов в комментарии "Северному побережью" отметил, что предложенная эстонским государством и утвержденная ЕСПЧ компенсация в 1800 евро не адекватна потерям и затратам. Их сторона не соглашалась с такими суммами.
По словам Филиппова, в результате уголовного обвинения, составленного благодаря незаконной слежке, сильно пострадали его и репутация, и здоровье. "Я два года суммарно был безработным", - отметил он. Также многие люди, по словам Филиппова, избегали контактов с ним. "Этого не пожелаешь никому", - эмоционально оценил он.
- Нам приятно, что Европейский суд по правам человека разобрался в этой непростой для нас ситуации. Справедливость восторжествовала, но, к сожалению, пережитое нами и нашими родными за эти десять лет невозможно изменить, - прокомментировал Филиппов.
Защищающий Филиппова и Хамицкого в эстонских судах Игорь Сумарок в настоящее время готовит ходатайство в Госсуд, чтобы он направил уголовное дело на новое судебное разбирательство с учетом решения ЕСПЧ о незаконной слежке. Заявители будут добиваться снятия с них уголовного наказания.
Комментарий Министерства иностранных дел
В сущности, объявленный 24.09.2020 приговор суда, который является решением, не устанавливающим нарушение, а погашающим жалобу в списке судебных дел, освещен неправильно.
А именно: государство не признавало в этом деле, будто в отношении истцов незаконно велись розыскные действия.
Государство признало только то, что поскольку разрешения на розыскные действия не были достаточно обоснованными, то это нарушило право истцов на уважение частной жизни. Это само по себе не означает незаконной розыскной деятельности; напротив, вопрос полученных в ходе розыскной деятельности доказательств не вставал в Европейском суде по правам человека (EIK).
А именно: EIK признал жалобу истцов, поданную на основании статьи 6 конвенции, устанавливающей право на справедливое судебное производство, неприемлемой до отправки их жалоб государству для получения ответа.
Государство согласно выплатить истцам компенсацию только потому, что разрешения на розыскную деятельность не были достаточно обоснованными, а не потому, будто на их основании велась незаконная розыскная деятельность и якобы были получены неразрешенные доказательства.
Еще раз - последний аспект даже не обсуждался.