Анвар Самост: Госруководителям не пристало в "Фейсбуке" блуждать

Анвар Самост, журналист. Фото: архив

Социальные сети представляются местом, где присутствуют все, однако действительность совершенно другая: сети - это действующая по коммерческим мотивам непрозрачная совокупность пузырей. Поэтому она не подходит также для публичной коммуникации.

В какой-то момент многие медиапредприятия постигла неприятная неожиданность в лице резкого падения посещаемости, причиной которого стала пропажа трафика через американскую соцмедийную монополию "Фейсбук". У кого-то это случилось в 2014 году, у кого-то только в 2018-м, но в принципе эффект будильника был один и тот же: ты можешь в результате продолжительной работы набрать большое число подписчиков, но если алгоритм "Фейсбук" меняет или алгоритм выявляет на иноязычном сайте с высоким трафиком деятельность, схожую, по его мнению, с бизнесом, то за дальнейшее продвижение придется платить деньги.

Кстати, так же произошло и с некоторыми популярными эстонскими политиками. Тем более странно, что при последних двух министрах не только партийно-политическое оповещение, но и правительственная публичная коммуникация шаг за шагом переезжают в социальные сети.

Так, например, правительство Юри Ратаса в марте прошлого года именно через страницу Дома Стенбока в "Фейсбуке" сообщило о решении ввести чрезвычайное положение. Нынче премьер-министр Кая Каллас и министр образования Лийна Керсна сообщили о планируемых ограничениях сначала на своей стене в "Фейсбуке". Таких примеров становится с каждой неделей все больше. 

Откуда берет начало такой тренд? Как обычно, в США, там же, где сам "Фейсбук" и другие соцмедийные гиганты. Большая популярность предыдущего президента США Дональда Трампа была основана, с одной стороны, на создававшемся в поп-культуре десятилетиями образе, а в качестве политика - скорее на способности напрямую общаться со сторонниками, манипулируя прессой как усилителем постов или и вовсе исключая ее из общения.

Наверное, многие эстонские политики с завистью смотрели на то, какие большие преимущества дает избавление от журналистского фильтра или выворачивание его наизнанку. Возникло упрощенное представление: почти все эстоноземельцы избирательного возраста пользуются "Фейсбуком", поэтому политик и должен перенести свое общение туда, где находятся избиратели. Заговорили о таких понятиях, как reach и engagement. Кто-то консультировал, писал посты, давал обратную связь и велел купить камеру, освещение и звуковую технику для ведения live через "Фейсбук".

Однако доходить до избирателей через "Фейсбук" - это все же самообман в случае большинства политиков. Исходящий из неизвестных факторов алгоритм выбирает, когда и до кого дойдет какое-то сообщение, и дойдет ли вообще. Если "Фейсбук" захочет, то стирает посты, а о причинах этого ни перед кем не отчитывается. Опубликованный в "Фейсбуке" контент принадлежит "Фейсбуку".

Вообще-то, политики и партии могут, конечно, устраивать кампании или строить общение с избирателями так, как сами пожелают. Захотят - будут шалить в "Фейсбуке" и размещать в "Инстаграме" фото котиков и цветов, захотят - будут с помощью степлера развешивать вокруг плакаты. 

"Доходить до избирателей через "Фейсбук" - это все же самообман в случае большинства политиков". 

Анвар Самост

Другое дело, если политик займет должность, являющуюся также публичной институцией, станет премьер-министром, членом правительства, членом Рийгикогу. Тут публичная коммуникация должна считаться с традициями и правилами, предполагающими прозрачность, однозначное и неманипулируемое информирование, выход на всех людей, а также признание уравновешивающей роли медиа. "Фейсбук" всего этого точно не предлагает.

В то же время нельзя считать социальные сети несуществующими. Каким стало бы лучшее решение? Тоомас Маттсон, с одной стороны, имеющий большой журналистский опыт, а с другой, долгое время руководивший коммуникацией крупного госучреждения, предлагает вдобавок к сохранению прежних правил правительственной коммуникации простую идею: посты госруководителей в социальных сетях надо сделать доступными для всех на веб-страницах тех же институтов, как отражение в реальном времени.

Это одним махом решило бы несколько проблем. Во-первых, обеспечило бы единообразие публичной коммуникации. Во-вторых, заставило бы политиков, достигших роли институции, более критично взглянуть на свои действия в соцсетях и убрало бы шумиху. В-третьих, это дало бы гарантию, что приведшие к важным политическим шагам и решениям точки зрения не исчезнут по воле одной из фирм США в корзине, а сохранятся для истории Эстонии.

Мы не изобрели бы тут велосипед. Национальный архив США сообщил недавно, что архивирует все посты президента Трампа в "Твиттере". Кроме того, архивируются посты других связанных с правительственной коммуникацией людей в социальных сетях, которые можно будет прочитать в систематизированном виде. При этом сохранению подлежат также стертые посты.