Янар Хольм: Пандемия бесконечного анализирования и нерешительности

Янар Хольм, госконтролер Фото: Konstantin Sednev / Postimees

Зачатки некоторых наших сегодняшних проблем кроются не в нынешних решениях, а в прошлом. В том, что когда-то было решено или оставлено нерешенным. Последствия дают о себе знать теперь.

Эстония шла навстречу коронакризису в условиях, когда правительственные учреждения знали: Департамент здоровья не в состоянии укомплектовать структуру кризисного управления и не справится с разрешением кризиса. На это указывал и сам департамент: в последний раз - в 2018 году, за два года до того, как вспыхнул кризис.

Говорили, что у государства почти нет здравоохранительного ресурса, в том числе средств индивидуальной защиты, что неизвестна дееспособность больниц на случай вызванного инфекционным заболеванием кризиса и т.д. Однако этот крик о помощи сродни сигналу тревоги с холодильного склада Департамента здоровья, который никуда так и не поступил. Департамент здоровья был оставлен один на один со своими задачами и проблемами. Последствием стало то, что с углублением кризиса назначенное борцом с кризисом учреждение само оказалось нуждающимся в помощи.

Зато при вступлении в кризис у нас полно было кризисных анализов, составленных в предыдущие годы. Они довольно точно описывали, что будет происходить во время эпидемии.

Один пример: на пробелы в готовности касательно вакцинации указывалось еще десять лет назад. Составленный Департаментом здоровья в 2011 году анализ, описывающий связанные с вакцинацией проблемы, схож с выдержкой из какой-нибудь газетной статьи за 2021 год.

В материалах анализа можно прочитать, что в случае распространения опасных инфекционных заболеваний могут возникнуть трудности с оперативным проведением массовой вакцинации: проблемой являются затратное по времени определение, оповещение и вызов в пункты вакцинации людей из групп риска, ограниченные возможности основных вакцинирующих, то есть семейных врачей, а также негативное отношение населения к необходимости привиться. Среди прочего анализ обращал внимание на проблему выявления близкоконтактных лиц в связи с жесткими положениями Закона о защите данных и т.д.

Что случилось после составления этого анализа? Вместо решения перечисленных в анализе проблем в течение нескольких лет появлялись все новые анализы рисков. Они еще подробнее расписывали уже известные нерешенные проблемы. Почему же за выявлением проблем не последовало решений о необходимых шагах или выделении ресурсов?

Приведу некоторые возможные причины. Во-первых, ясно, что принимающим решения сложно направить деньги на гипотетические проблемы будущего, особенно если каждый день в окна-двери лезут многочисленные текущие проблемы.

Во-вторых, для принятия решений не имелось сильного позитивного давления, ведь подготовка к кризисам не была для правительств приоритетной темой. Намного популярнее было предлагать общественности различные новые меры. И это, к сожалению, в ситуации, когда необходимые главные функции оставались без внимания.

К сожалению, болезнь бесконечного анализирования, вместо решения, уже известных проблем свойственна не только темам кризисного управления. Она подобно пандемии распространилась на многие сферы, где общественность или группы по интересам ждут решений, а решения не рождаются. 

"Постоянное анализирование превратилось в своего рода прикрытие, за которым удобно прятать непринятые решения".

Янар Хольм, госконтролер

Решения означают трудный выбор, то есть конфликт или большие потребности в деньгах в ситуации, когда просителей очень много. Те, кто долго работает в госсистеме, знают, что если есть желание затормозить что-то как на политическом, так и на административном уровне, то зачастую заходить следует с карты необходимости анализа. И никто не сможет упрекнуть, что проблемой не занимаются. Занимаются - анализируют.

Постоянное анализирование превратилось в своего рода прикрытие, за которым удобно прятать непринятые решения. В свое время бесконечно анализировали необходимость проведения административной реформы, хотя ее необходимость была известна уже давно. Сейчас, к примеру, много говорят об увеличении финансовой автономии самоуправлений, однако дело двигается туго. Несмотря на то, что Министерство финансов выполнило многочисленные подсчеты, их через каждые полгода снова отправляют что-то анализировать и подсчитывать.

В сущности, принятие решений - это только вопрос политической воли. Можно привести и другие примеры скрывающих нерешительность потоков анализирования. К такого рода тактике затягивания относятся порой и намерения по разработке законопроектов. Их истинной целью является произвести впечатление, будто проблему хотят решить, однако в действительности такое намерение о разработке предназначено только для доведения проблемы до долговременного вымирания.

Я посмотрел две последние правительственные программы деятельности. В нынешней слово "анализ" встречается 173 раза, а в предыдущей повторялось целых 300 раз.

Бесспорно, в некоторых случаях анализ необходим. Хороший анализ только на пользу. Однако остро необходимо соглашение о том, что за проблемой, указанной в любом существенном анализе или исследовании, должно следовать также соответствующего уровня решение. Решение о том, возьмутся ли за решение проблемы, или решение о том, что заниматься проблемой, хоть она и серьезная, не будут. Или и вовсе такое решение, что проблема не серьезная и поэтому ею заниматься не будут.

В этом году есть повод поговорить также об ответственности. С ответственностью зачастую все перемешано. Нынче, например, выяснилось, что у госучреждений могут иметься задания, за выполнение которых отвечает не само госучреждение, а его договорные партнеры: строители, архитекторы и др.

То есть при выполнении задания появилась некая диковинная коллективная ответственность. Если в госуправлении начинает проявляться такой образ мышления, то дело плохо, ведь когда отвечают все, то не отвечает по сути никто. Ответственность надо снова конкретизировать. Каждый должен знать, каковы его обязанности и ответственность. Если же не знает, то и это очень хорошо проявляется во время кризисов.

Из доклада госконтролера Янара Хольма в Рийгикогу 10 ноября