Анвар Самост: Эстонское государство vs свободная пресса

Анвар Самост, журналист Фото: Erakogu

Способность истории к иронии порой поразительна. Едва эстонские политики и чиновники успели закончить хвалить себя за нашу высокую позицию в международном рейтинге свободы прессы, как ровно тем же самым людям пришлось стыдливо жонглировать словами, словно горячей картошкой, по тому же вопросу свободы прессы.

Прокуратура, в действиях которой и раньше были признаки подспудного недовольства неугодным ей освещением судебных дел в прессе, решила наконец вытянуть у суда возможность получить полный контроль над медийным освещением уголовного производства. Не знаю, случайно ли, но в Харьюском уездном суде нашелся судья - прежде неизвестный общественности Алари Мёлдре, - который на основании ходатайства прокурора Сигрид Нурм истолковал заданным прокурором способом статью 214 Уголовно-процессуального кодекса, которая со времени вступления в силу в 2004 году ни разу не применялась в отношении журналистов.

О чем говорит статья, использованная для назначения судьей газете "Eesti Ekspress" и двум ее журналистам штрафов в 1000 евро?

Она гласит, что данные досудебного производства могут быть обнародованы только с разрешения прокуратуры, в установленном ею объеме и в интересах производства, общественности или субъекта данных, если это не способствует чрезмерно преступности и не затрудняет раскрытие преступления, не вредит интересам Эстонской Республики или уголовного производства, не угрожает коммерческой тайне и не нарушает чьих-либо прав в случае разглашения персональных данных деликатного характера. До сих пор много лет у всех было понимание, что речь идет о лицах, располагающих данными в силу должности, как то полицейские или работники самой прокуратуры. Журналисты, исходя из общественного интереса, написали тысячи новостей о преступлениях, находящихся на стадии досудебного производства.

Известный правовед Яан Гинтер в интервью ERR назвал логику прокуратуры и суда неожиданной, отметив, что Уголовно-процессуальный кодекс раньше таким образом не применялся и до этого судебного решения он был уверен, что не будет применяться.

Если вышестоящие судебные инстанции согласятся с трактовкой судьи Мёлдре и прокуратуры, это будет означать, что каждый работающий в Эстонии журналист будет должен отправлять перед публикацией каждую новость о каждом уголовном деле в прокуратуру для одобрения и соглашаться со всеми требованиями прокуратуры. Это была бы в прямом смысле слова государственная предварительная цензура, которой, насколько известно, нет ни в одном другом свободном правовом государстве. 

"Свобода и независимость прессы важны не меньше, чем самостоятельность судебной власти".

Анвар Самост, журналист

В действительности такое ограничение означало бы практически полное прекращение публичного и независимого освещения работы судов и прокуратуры.

Не стоит полагать, что журналисты и редакции станут послушно приносить свои статьи для показа перед публикацией. Нет, будет еще очень много штрафов, и в конце концов эстонское общество погрузится в темноту.

Аналогичный печальный прецедент мы уже наблюдали в ходе попытки творческого толкования другого закона. В Харьюском уездном суде судья по делу о коррупции в "Tallinna Sadam" пару лет назад своим постановлением обязал всех присутствовавших на заседании хранить в секрете показания всех свидетелей до окончания судебного следствия. Государственный суд, к счастью, отменил этот произвольный запрет, но, по сути, у общественности больше нет никакой возможности получить обзор этого важного судебного дела.

В Эстонии в течение последних месяцев из-за войны в Украине и раньше, под предлогом эпидемии коронавируса, и так ограничили ряд свобод. Если эти изменения можно было счесть пропорциональными и служащими общественному интересу, хотя бы из-за их временного характера, то судья Харьюского уездного суда Алари Мёлдре и прокуратура, пользуясь данной государством властью, стали ограничивать свободу прессы и тем самым необратимо перекраивать сущность эстонского государства.

Все разговоры о том, что журналистов "Eesti Ekspress" неоднократно заранее предупреждали, лишь ставят на случившемся особенно постыдную печать мести и персональной карательной акции.

Политики не имеют возможности уклониться от ответов на вопросы о свободе прессы, ссылаясь на самостоятельность судебной власти. Эти вопросы однозначно политические, а свобода и независимость прессы важны не меньше, чем самостоятельность судебной власти.