:format(webp)/nginx/o/2022/03/03/14405650t1h14b8.jpg)
Коллега Андрес Херкель рассуждает в своем эссе о российском фашизме ("PM", 21.05), каким образом русские философы посодействовали возникновению российского фашизма. "Российская идеология, сосредоточенные в одном кулаке механизм власти и отрицание украинства соответствуют наиболее важным признакам фашизма", - пишет он. Разумеется, Херкель не одинок в своем мнении, пишет редактор отдела мнений газеты "Postimees" Эркки Баховски.
Так, признанный американский историк Тимоти Снайдер в многочисленных интервью (см., например, "Der Tagesspiegel", 13.04) говорил, что Россия превратилась в центр мирового фашизма.
В большой статье в газете "The New York Times" (19.05) Снайдер перечисляет признаки, почему режим Путина в России является фашистским. "Это культ единоличного правителя, культ Владимира Путина. Это культ мертвых, организованный вокруг Второй мировой войны. Это миф о золотой эпохе былого имперского блеска, который надо возродить целительным военным насилием, то есть убийственной войной в Украине", - пишет он.
В статье в "Zürcher Zeitung" (22.05) Снайдер отмечает также, что фашизму присуще представление о политике как о военной победе (Sieg Heil, или приветствие победы) и вере в то, что политика начинается с выбора противника, - ссылаясь как на Карла Шмидта, так и на фашистский пример Путина Ивана Ильина.
Тем не менее - как заметили некоторые мыслители - у нынешнего российского режима есть также отличия от фашизма (я не делаю здесь различий между фашизмом и национал-социализмом). Самое большое отличие состоит лишь в том, что, несмотря на жажду имперского блеска, фашизм хотел бы быть современным, чем-то таким, что придет взамен либеральной демократии. Смотря одним глазом в прошлое, другим глазом фашизм смотрел в будущее.
В пример можно привести вызванные гигантоманией планы Адольфа Гитлера относительно Берлина, который он намеревался переименовать в Германию. Габариты столицы тысячелетнего рейха должны были превысить все созданное до сих пор. Любимый архитектор Гитлера Альберт Шпеер набросал в том числе эскиз Народного дворца (Volkshalle) в Германии, который и сейчас являлся бы крупнейшим в мире строением под крышей: в высоту Volkshalle достигал бы 200 метров, а в диаметре - 250 метров, что в 16 раз больше Собора Святого Петра в Риме. Планировавшаяся в Volkshalle триумфальная арка возвышалась бы на 100 метров.
Однако и в ведении войны нацисты были первопроходцами. В 1935 году осуществлявший военное руководство Германией в Первой мировой войне генерал Эрих Людендорф выпустил книгу "Der Totale Krieg" ("Тотальная война"), в которой утверждал, что все государство, весь народ должны прилагать усилия во имя победы. Если Людендорф предложил для второй войны идеологию, то о технологии и ее применении позаботились другие. Германские блицы против Польши и Франции в 1939 и 1940 годах, соответственно, были навеяны именно той идеей, что смотреть в прошлое нельзя и подготовка к предыдущим войнам победы не принесет.
Однако подобно советской власти фашисты тоже хотели создать нового человека. Если формируемый советский человек должен был очиститься от грязи буржуазных классов и усвоить новое, пролетарское классовое сознание, то фашизм надеялся создать истинных арийцев путем искоренения евреев и воспитания молодежи.
Хороший обзор жизни в нацистской Германии дает финский писатель и журналист Олави Пааволайнен в книге "Гость Третьего рейха". Описывая, хоть и с иронией, лагеря гитлерюгенда, он отмечал, что в Германии часто слышал фразу "главная задача национал-социализма - это воспитывать".
Озаглавив соответствующую главу "Новая Спарта", Пааволайнен пишет, что такие традиционные места воспитания, как дом и школа, надо разрушить (вспомните советский миф о Павлике Морозове, донесшем на своего отца). Истинный ариец должен расти во благо будущей отчизны.
Подумаем теперь о нынешнем путинском режиме. О будущем там хоть и говорят, однако осуществиться оно может только посредством путешествия во времени, то есть возвращения в СССР. Лидеры современной России подобны героям какого-то фантастического романа, в котором возвращаются на машине времени в прошлое, чтобы скорректировать былые ошибки и построить таким образом новое будущее. Детей тоже воспитывают, как в нацистской Германии, для того, чтобы воевать, но воевать во имя Советского Союза, а не будущего. Восстанавливается пионерская организация. Светлое будущее России - в СССР, распавшемся более 30 лет назад.
Нынешняя военная машина и военное мышление России тоже далеки от современных. Если нацисты использовали танки в качестве отдельного рода войск, координируя по радиосвязи действия всей армии, что было тогда очень большим новаторством, то сейчас мы видим, как российская армия использует, в принципе, боевую тактику Второй мировой войны и отправляет на фронт старые танки Т-62. Можете ли представить, чтобы в 1940 году Хайнц Гудериан задействовал во Франции танки, использовавшиеся в Первой мировой?
Исторически Путина сравнивали с Гитлером, и хотя часть исторических параллелей совпадает, есть и отличия. Гитлер смотрел в будущее, для него прошлое было лишь чем-то, на чем надо строить светлое будущее арийской расы. Путин видит только прошлое. По жажде восстановления империи Путина можно сравнить с правившим Византией в 527-565 годах Юстинианом I, пытавшимся вновь покорить утраченные территории Западной Римской империи, но сумевшим сделать это лишь частично. Западная же часть Римской империи необратимо изменилась, и на севере ее начала формироваться средневековая Европа.
Путин тоже хочет восстановить империю. Если многие услышали в его речи на 9 мая нежелание вести мирные переговоры с Украиной и Западом, то в ней было также много другого. Так, глава российского государства говорил о таких важных для истории России личностях, как князья Святослав и Владимир Мономахи. Только вот княжили они в Киевской Руси. Одной фразой Путин украл у Украины важную часть ее истории.
Определенная часть этой речи, конечно же, была посвящена Второй мировой войне (в советском изложении - Великой Отечественной войне) и СССР - это было неизбежно с учетом даты ее произнесения. В речи он упомянул в качестве образцов для подражания Николая Ватутина, Сидора Ковпака и Людмилу Павличенко - все они тем или иным образом были связаны с Украиной.
Поэтому следовало бы вернуться к заявлению Путина о том, что развал Советского Союза стал крупнейшей геополитической катастрофой 20-го века. И вновь как бы необходима машина времени, которая обнулила бы эту "катастрофу". Тут кроется также ключ к пониманию того, почему Россия никогда не сможет простить присоединившихся к западным структурам соседей. Дело не только в реальной политике.
Эмерит-профессор Юри Саар пишет, говоря о российской стратегии прошлого, о деньгах ("Sirp", 20.05): "Российские идеологи, наверное, мало продумали и не подсчитали, долго ли смогут содержать на своих пограничных территориях нежизнеспособные государственные образования".
Однако идеологи о деньгах не думают. Главная причина, к примеру, плохих отношений между Эстонией и Россией (еще до войны в Украине и оккупации Крыма) - разные взгляды на будущее. Создать реальное будущее в России не удалось, так что безопаснее вернуться в СССР.
Зато Эстонии, несмотря на недостатки и некоторую тоску по пятсовским временам, удалось создать государство, которое не вернется обратно в СССР. В том и кроется главная причина. Эстония своими успехами демонстрирует крах СССР и возможность построения будущего без Советского Союза. Да, у нас есть правительственный кризис и политические игры, есть коррупция, но в то же время имеются э-государство, стартапы и многое другое, чем можно гордиться.
Мы видим также, как в иной тоскующей по всему советскому группе стараются подчеркивать неудачи Эстонии и в то же время показывать в благоприятном свете Советский Союз. Механизм понятен, однако нынешняя война в Украине заставляет еще сильнее повернуться спиной к СССР, и это только увеличивает разрыв с Россией. Избавление от красных памятников - часть такого поворота спиной.
Итак, как же мы должны называть российский режим? Ярлык фашизма объясняет многое, но не все. В интересах простоты и удобства можно было бы и впредь использовать слово "фашизм", но добавляя к нему что-то, что исключало бы современность. Хотя бы, к примеру, "ретрофашизм". Это рассуждение может показаться копанием в семантических тонкостях, однако мы должны быть в состоянии различать фашизм, что был перед Второй мировой войной, от фашизма теперешнего.
Как же Западу действовать дальше? "Если гуманизм хочет победить, то тоже должен поставить на лоб тайный знак Хищника", - пишет Пааволайнен. Может быть, действительно, но настолько ли тайный сейчас знак Хищника? Он, скорее, виден всем в своей неприкрытости и жестокости.
/nginx/o/2022/07/02/14666856t1hdc0a.jpg)