ПАРЛАМЕНТ ⟩ Кая Каллас: повышения налогов в планах нет

Кая Каллас. Фото: Ilja Smirnov / Põhjarannik / Arhiiv

В июле, когда Рийгикогу на своем внеочередном заседании предоставил Кае Каллас полномочия на формирование нового правительства, она около полутора часов отвечала на вопросы оппозиционных депутатов из EKRE и Центристской партии. Темами были война в Украине и безопасность Эстонии, инфляция, переход на эстоноязычное образование и многое другое.

Руубен Каалеп. Фото: Kristjan Teedema

Руубен КААЛЕП (EKRE): Какова будет внешняя политика создаваемого вами правительства в том, что касается дипломатической поддержки Украины? Намерены ли вы более активно обращать внимание стран Западной Европы на то, что Украине в плане вооружения нужно предоставлять такую помощь, которая действительно позволила бы ей пойти в контрнаступление? Прежней помощи с вооружением для этого явно не хватает. Собираетесь ли вы активнее поднимать тему тех западных госруководителей, которые все чаще дают Украине понять между строк, что надо бы заключить перемирие на нынешней линии фронта?

Кая КАЛЛАС: Прежде всего, поддержка Украины настолько важна, что в коалиционном соглашении ей посвящена отдельная глава.

Во-первых, мы по-прежнему выступаем за то, чтобы политически изолировать Россию на разных уровнях. Во-вторых, мы по-прежнему выступаем за то, чтобы и более крупные союзники и друзья тоже поддерживали Украину вооружением, которого у нас, к примеру, нет, а у них есть. Именно для того, чтобы Украина могла себя защитить. И, в-третьих, по-моему, очень важно, чтобы совершаемые в Украине военные преступления рассматривались, а виновные в них привлекались к ответственности. То есть мы поддерживаем также создание международного трибунала, чтобы наказать за эти военные преступления.

Что касается общения с союзниками, то, во-первых, относительно оружия мы постоянно говорим о том, что Украина сможет защищаться до тех пор, пока ей действительно будут оказывать такую вооруженную помощь. Те, у кого есть такой ресурс, должны помогать больше.

Во-вторых, что касается перемирия или какого-то мирного договора, к которому Украина не готова, то мы также очень ясно указали на то, что заключение такого мира не будет означать прекращения страданий людей. Тут мы имеем очень разные взгляды на это.

Если подумать о каком-нибудь крупном государстве-члене ЕС, для которого окончание Второй мировой войны и заключение мира действительно означали, что они могли начать строить свою экономику, то для нас, являвшихся оккупированной территорией, всё - страдания, депортации - на самом деле продолжилось.

И это же продолжится на оккупированной территории Украины. Поэтому важно, чтобы Украина смогла освободить эти территории. Но, действительно, наши собственные руки коротки и поэтому мы вынуждены постоянно говорить с союзниками. Позитивно, что нас на деле слушают. Это требует, правда, немного времени, но к нам прислушиваются именно из-за того исторического опыта, который мы имеем.

Мерри Аарт. Фото: Erakogu

Mерри ААРТ (EKRE): Вчера в Выру я зашла в магазин стройматериалов "K-Rauta" и там пришлось говорить на русском языке. Из Валга вечером позвонили и спросили: что происходит - при социализме нам в южной Эстонии не приходилось говорить на русском языке, а теперь приходится и в валгаском "Rimi", и в выруском "K-Rauta"? Как такая ситуация согласуется с принципами национального государства и с нашим будущим? Я очень искренне обеспокоена этим. Это и есть наше будущее?

Кая КАЛЛАС: Я тоже очень обеспокоена. Поэтому мы и договорились в коалиционном соглашении о переходе на эстоноязычное образование - именно для того, чтобы у нас в Эстонии не было людей, которые не говорят в Эстонии на эстонском языке.

В мире около миллиона человек говорят на эстонском языке, и этот язык надо хранить, защищать. Он находится под угрозой из-за других, более крупных языков, поэтому мы и предусмотрели, что сразу же осенью проведем подготовку к переходу на эстоноязычное образование. С 2024 года как детсадовское, так и общее образование будут эстоноязычными, то есть все дети, которые пойдут в детсад, уже в детсаду освоят эстонский язык, и тогда у них не будет никаких причин идти в русскоязычные школы.

Раньше считалось, что эта проблема решится сама собой, но мы видим, что на самом деле этого не происходит. Мы в Эстонии должны всячески беречь и защищать эстонский язык, так что я рада, что для новой коалиции это станет одним из главных приоритетов.

Марек Юргенсон. Фото: Mihkel Maripuu

Марек ЮРГЕНСОН (Центристская партия): Экономист Банка Эстонии Каспар Оя дал газете "Postimees" интервью, в котором сказал, что расходы коалиционного соглашения настолько велики, что без повышения налогов их не покрыть. Скажите, пожалуйста, какие повышения налогов планирует создаваемая вами коалиция и какие уже согласованы.

Кая КАЛЛАС: О повышении налогов не договаривались и в планах этого нет. Что касается источников покрытия, то, во-первых, мы все же сильно снизили стоимость этого коалиционного договора. Действительно, в нем есть объемные компоненты и они должны иметь покрытие. Если посмотреть на источники покрытия, то налоговые поступления находятся на исторически высоком уровне. В мае в виде налогов заплатили почти миллиард, то есть чуть меньше миллиарда.

Если мы сравним поступление НСО, то за первый месяц этого года поступило на 215 миллионов НСО больше, чем за тот же период прошлого года. То есть налоговые поступления улучшились. Для покрытия тех расходов, которые касаются энергетики, мы уже в бюджете 2023 года зарезервировали 169 миллионов евро вдобавок к доходам от квот на выбросы СО2, которые предположительно вырастут по сравнению с намеченным более чем на 100 миллионов евро. Так что таковы финансовые перспективы.

Мы действительно защищали кошелек налогоплательщика и равновесие доходов и расходов в бюджете. Правда, в наследство мы получили бюджет, в котором доходы и расходы не сбалансированы, так что теперь у нас есть выбор: если поступление налогов увеличилось, то эти средства можно использовать для того, чтобы, так сказать, привести бюджет в равновесие. Но сейчас, когда у нас действительно чрезвычайно трудные времена, мы решили за счет роста налоговых поступлений помочь людям справиться с энергорасходами и высокой инфляцией.

Пеэтер Эрнитс. Фото: Andres Haabu

Пеэтер ЭРНИТС (EKRE): Финляндия сказала, что нам при поставке вооружения думать надо прежде всего о собственной гособороне, мы ведь все же на переднем краю, у нас нет на складах ничего ненужного. Финляндия, по данным Кильского института, вложила в помощь Украине 0,1% ВВП. Она по случайности соседствует с тем же самым злым российским медведем. А мы под вашим руководством, уважаемая самодержец, по состоянию на сегодняшний день уже вложили 0,9%. Что вы подразумеваете, идя на такую авантюру?

Кая КАЛЛАС: Помогая Украине, мы помогаем самим себе. Украина воюет сейчас с Россией и за нас. Агрессия России направлена против ее соседних государств - она никогда не скрывала, что на самом деле ее амбиции больше.

Если вы посмотрите на географию, посмотрите на Эстонию или страны Балтии и Финляндию, то наша география и наши площади совсем другие по величине. У Эстонии нет такого большого пространства для отступления. Ведь ваши однопартийцы могут рассказать о том, как наша оборона отличается, к примеру, от обороны Финляндии.

Так что поэтому мы имеем очень четкий интерес, чтобы Украина победила в этой войне и Россия получила по носу и была наказана. Если Россия не будет наказана и Россию оттуда не выбьют, то аппетиты ее возрастут и она может предпринять следующие шаги. И это станет уже угрозой непосредственно для нашей безопасности. Так что помогать Украине - это напрямую в интересах Эстонии.

Мартин Хельме. Фото: Remo Tõnismäe

Maртин ХЕЛЬМЕ (EKRE): Как вы на самом деле собираетесь снижать инфляцию, ведь она ужасно изнуряет людей Эстонии?

Кая КАЛЛАС: Я согласна с вами, что инфляция - это очень большая проблема. Это проблема не только в Эстонии, но и во всем мире и всей Европе. Да, она разная. Если посмотрим на экономический рост, то и он был очень разным. Если в Эстонии экономический рост составил в прошлом году 8,3% , то в соседней Финляндии - 3,3%, а в Швеции, Латвии и Литве - 4,8%. То есть у нас экономический рост был гораздо больше, исходя из этого и инфляция у нас выше.

У инфляции есть и другие причины. Большая вера наших людей в биржу означала, что рост цен на энергоносители намного быстрее привел к инфляции. Это не значит, что она не доберется до Финляндии или других, кто не так сильно доверял бирже. Например, в Финляндии 90% заключенных договоров - с фиксированной ценой, а это значит, что когда эти зафиксированные цены перестанут действовать, то инфляция туда тоже доберется и, как известно, повлияет на все другое.

Что касается выживания и инфляции в общем, то есть два инструмента, чтобы справиться с инфляцией: повышение интрессов и урезание бюджета. Но в ситуации, когда у нас экономический спад совпадает с высокой инфляцией, мы не можем напрямую урезать бюджет. Процентные ставки - это вотчина центробанков, и они их повысили. Я читала где-то, что вы предложили выйти из еврозоны. Я должна сказать, что, например, Венгрия сейчас в очень сложном положении, и те государства, что не входят в еврозону, очень озабочены сейчас тем, чтобы у них была какая-то гарантия, чтобы валюта не пошла, так сказать, вразнос.

Что касается акцизов, то мы договорились в коалиционном соглашении, что повышение акцизов, запланированное тем правительством, в которое входили вы, мы отложим на год именно для того, чтобы люди смогли справиться в трудное время. Снижение акцизов, конечно, оказывает влияние - но тогда, когда эта цена стабильна. Сейчас эта цена не стабильна, и поэтому посмотрите, что случилось в Германии и что случилось в Польше. В Польше акциз снизили даже до уровня ниже разрешенного в Европе, но тем не менее цена подскочила и стала выше, чем была раньше. И не потому, что снижение акциза было плохим шагом, а потому, что просто цены очень сильно меняются.

Если посмотреть на цены мирового рынка, то они тоже чуть снизились, что должно было бы напрямую отразиться и на наших ценах. Но, к сожалению, так происходит не всегда, так что в случае акцизов мы договорились, что отложим их повышение еще на год.

Кайдо Хёэвельсон. Фото: Meelis Meilbaum

Кайдо ХЁЭВЕЛЬСОН (Центристская партия): В Ида-Вирумаа огромная нехватка учителей. Даже на более высокую зарплату туда не едут. Какой, на взгляд создаваемой коалиции, могла бы быть зарплата учителей в Ида-Вирумаа?

Кая КАЛЛАС: При переходе на эстоноязычное образование до сих пор и исходили все время из того, что у нас не хватает учителей, нет того, другого и третьего, что мы вроде бы не можем осуществить этот переход прежде, чем все эти элементы будут в наличии. В то же время, если взглянуть на практику других государств, то если у тебя есть политическая воля и цели поставлены, то все начнет происходить.

По сути, эта программа деятельности должна предусматривать, как ты добьешься того, чтобы к 2024 году можно было перейти на эстоноязычное образование. Предыдущий министр образования Лийна Керсна составила программу деятельности, где рассмотрена также тема прироста учителей и поиска дополнительных учителей. Однако ясно, что теперь в должность вступит новый министр образования и науки, который должен сделать этот план более амбициозным и выйти также с теми элементами, которые в реальности привели бы этих учителей в Ида-Вирумаа, чтобы мы смогли обеспечить в этом регионе переход на эстоноязычное образование.