Анвар Самост: 10 лет госбюджета без дальних перспектив

Анвар Самост, журналист Фото: Erakogu

Составление бюджета Эстонии, его содержание, цели (или отсутствие таковых) и результаты всегда получают слишком мало общественного внимания. Речь идет о детальном и объемном соглашении о том, как собрать деньги с каждого, абсолютно со всех, а затем распределить почти между всеми. Однако кроме тех, кто непосредственно составляет бюджет или получает из него крупные суммы, оно интересует немногих.

В очень стабильных условиях это имело бы смысл. Когда в экономике изменений нет, налоги и расходы в основном не меняются, а инфляция удерживается в пределах заданных Европейским центробанком двух процентов, то и волноваться незачем. Однако Эстония большую часть времени после восстановления своей независимости, то есть времени, когда у нас имелся утвержденный парламентом госбюджет, была далека от вышеописанных условий.

Неловко, когда премьер-министр ошибается в несколько раз, когда у нее спрашивают о росте госдолга в следующем году, особенно если речь идет не о нескольких десятках миллионов евро, а скорее о миллиарде. В то же время с помощью этого роста повышение зарплат или пенсий получают сотни тысяч человек, хотя именно это должно быть элементарным в случае бюджета года выборов.

Хотя большая часть подготовленной в сотрудничестве между министерствами 500-страничной пояснительной записки к бюджету по-прежнему описывает расходы по видам деятельности, то есть трудносравнимо и запутанно, то те части, которые описывают государственную фискальную позицию, займовое бремя, налоговое бремя и доходы, понятны образцово. Вообще не сложно обнаружить, что из-за значительного роста расходов на безопасность и социальную защиту госдолг Эстонии вырастет в 2023 году на 780 миллионов евро, то есть до 19,8 процента ВВП. В 2024 году долг вырастет еще и должен составить 22,5 процента ВВП.

Впрочем, даже с таким уровнем госдолга мы находимся в числе последних среди других стран Европы, и наш госдолг более чем в два раза меньше среднего. Вроде бы хорошо?

На самом деле не хорошо, если посмотреть на финансовую политику эстонского государства в перспективе более чем на один год.

Финансовая политика Эстонии начиная с 2011 года формировалась в совершенно другой, нежели прежде, среде. С того года у Эстонии не стало собственной валюты, основополагающим принципом которой был фиксированный курс и поддержка этого курса путем строгого равновесия бюджета.

По стечению исторических обстоятельств примерно с того же момента в совершенно другой среде стала формироваться также финансовая политика всего мира, в том числе еврозоны. Для разрешения всемирного финансового кризиса 2008-2009 годов центробанки до последних месяцев использовали в экстренных объемах денежное предложение, известное также, как печатание денег. Процентные ставки снижались до нуля, в результате чего в финансовой системе накопилась высокая напряженность, а многие государства еще больше увеличили свое долговое бремя. 

"Цена долгосрочного заимствования выросла в Эстонии, к удивлению большинства политиков, в 32 раза".

Анвар Самост, журналист

Осторожная финансовая политика, бесспорно, была сильной стороной Эстонии. Плохие примеры можно найти не только в Южной Европе, но и намного ближе к нам, например, в Финляндии.

Вопрос в том, сумели ли эстонские политики понять произошедшие в 2011 году изменения и заново оценить наши возможности.

На сегодня закончился длившийся десять лет период низких или отрицательных процентных ставок. Эстонское государство заплатит в новой эмиссии десятилетних облигаций за миллиард евро интрессы в размере четырех процентов в год. При такой же эмиссии двухлетней давности процентная ставка десятилетних облигаций составляла 0,125 процента, то есть цена долгосрочного заимствования выросла в Эстонии, к удивлению большинства политиков, в 32 раза.

Плохо, что большую часть этого займа мы истратили фактически на пособия. Плохо, что это не политический выбор, а, скорее, небрежность. Пять лет назад за заем в полтора миллиарда евро можно было чуть ли не бесплатно (сейчас цена денег тоже в минусе по сравнению с инфляцией) в порядке политического выбора построить дороги и прочую инфраструктуру, которая служила бы налогоплательщикам десятки лет. Плохо и то, что деньги структурных фондов Евросоюза мы тоже большей частью проели.

Строительство крупных объектов за счет текущих налоговых доходов означает, к сожалению, что эти проекты будут длиться десятки лет. В то же время уже на примере госбюджета следующего года видно, что если при дорожном строительстве придется соревноваться с ростом зарплат, то инвестиции только проиграют.