Марко Михкельсон: для российского режима единственным аргументом является сила

Марко Михкельсон. Фото: Matti Kämärä / Põhjarannik

Работавший корреспондентом в России и не один десяток лет изучавший политику России председатель комиссии Рийгикогу по иностранным делам Марко Михкельсон (Партия реформ) говорит, что нынешний фашистский режим России не остановит никакая другая сила, кроме успехов Украины на поле боя.

- Какое развитие событий вы предполагаете в ближайшее время с учетом нынешних знаков?

- Мы все же не очень много знаем о том, что происходит там в высшем эшелоне власти. Спекуляций очень много. Пытаются разгадать, в какой мере их очевидный провал в Украине ослабил систему власти.

Сегодня, когда абсолютная власть в руках Путина, очень трудно понять - особенно на расстоянии, хотя и в самой России тоже, - что точно происходит. Но, конечно, чем больше будет поступать таких новостей, как подрыв Керченского моста, успехи Украины на фронтах или освобождение украинских территорий, объявленных "навечно" частью России, тем сильнее напряжение наверняка будет и в Кремле.

Но мы, конечно, не должны строить иллюзий, будто Россия близка сейчас к каким-то принципиальным изменениям.

- Тем более к ее превращению в демократическое государство в ближайшем будущем?

- Это прежде всего связано с тем, что государство делают демократическим люди, а не один-два руководителя или лидера. В России в течение последнего столетия несколько поколений воспитывались в духе ненависти к Западу, в том числе - в духе ненависти и отрицания демократии и демократических институтов. Потребуется по крайней мере одно, если не два, поколения, прежде чем в России может появиться широкая поддержка более свободного образа мышления.

Для нас крайне важно, чтобы Украина победила в этой войне, а Россия проиграла стратегически, что заставило бы ее переживать в контексте вины и ответственности. Как немцы переживали после 1945 года и по сей день.

- Насколько мобилизация может изменить взгляды российского общества?

- Россиянин живет сейчас лучше, чем когда-либо прежде за всю историю. Кто же захочет уходить от этой хорошей жизни на войну, чего по сути окончательно не поняли? Хотя, если посмотреть на цифры "Левада-Центра", то абсолютное большинство и сейчас поддерживает эту войну. Ведь манипуляция со стороны этого коллективного кашпировского - соловьевых, киселевых и других телепропагандистов, была чрезвычайно мощной. Восемь лет работали во имя того, чтобы сделать из украинцев монстров.

Мобилизация, конечно, приблизила войну к людям. Для многих она стала сейчас личным вопросом. Но я думаю, что мобилизация сама по себе не очень сильно изменит взгляды, чего не скажешь о том, что происходит в Украине. Если Украине все же удастся удержать теперешнюю инициативу, что кажется вполне вероятным, то это может усилить напряженность в Кремле, а также в обществе.

- Вы в последний раз побывали в Москве непосредственно перед началом большой войны, встречались с председателем комиссии Госдумы по международным делам Слуцким. Есть ли у вас сейчас контакты с депутатами российской Госдумы? Вы не звонили им, чтобы получить представление о том, какое там положение и какие царят настроения?

- В телефоне у меня все их номера имеются, но разговаривать с ними смысла нет. В настоящий момент это совершенно бессмысленно. Этот контакт оказался бы бессодержательным. Но я считаю, что мы не должны терять любую возможность получить информацию хотя бы из какого-нибудь источника.

- Какие аргументы могли бы сейчас вообще заставить Кремль отступить?

- Единственный аргумент - это сила. Массивная сила. Поэтому нужно сейчас поддерживать Украину всеми видами оружия, которые помогли бы им освободить свою страну. В том числе танками, самолетами-штурмовиками и ракетами дальнего действия.

Сама же Россия терроризирует ракетными обстрелами и западных политиков, чтобы продемонстрировать, что она способна на еще более страшное. Очевидно, Россия пытается добиться сейчас какого-то перемирия. Надеется, что на украинцев можно повлиять извне.

Такое перемирие сейчас невозможно, ведь украинцы его не хотят. Если пойдешь на то, чтобы заморозить конфликт, то позволишь противнику собраться с силами - именно так происходило в 2014 и 2015 годах, - чтобы снова напасть. Путин мечтает все же занять Киев и уничтожить Украину как государство. Об этом свидетельствует аннексия оккупированных территорий.

- Как эти псевдореферендумы повлияли на единство западных стран при поддержке Украины?

- Я верю, что укрепило его. Восьмой санкционный пакет был принят довольно безболезненно. Беспрестанная агрессивность самого Путина и России в этой войне, обстрелы мирного населения, очередные военные преступления на оккупированных территориях, всплывающие после их освобождения, - все это воздействует на общественное мнение. Когда 74 процента жителей Германии говорят, что цены на энергию не повлияют на их взгляды, то ни один политик во главе с федеральным канцлером не может не учесть этого. Что касается также других стран.

Важно и то, что Эстония и некоторые другие маленькие государства Европы не дают отвлечь внимание от этой войны. Часть политиков могут опасаться, не делаем ли мы что-то такое, что посодействует эскалации этой войны до еще большего военного конфликта. Мы заявляем: мы эту войну не начинали и никогда ее не эскалировали. Это всегда делала Россия. Если мы думаем, что, ничего не делая, предотвратим ее новую эскалацию, то это станет для России, скорее, знаком, будто мы слабы и боимся. В ответ на это Россия активизируется еще больше.

- Комиссия Рийгикогу по иностранным делам инициировала проект объявления России террористическим государством. К чему это в сущности приведет?

- Прежде всего это - политическая декларация. Это не прямой призыв к правительству предпринять конкретные шаги.

Однако позитивная новость пришла в прошлый четверг из Страсбурга, где благодаря также работе наших депутатов Парламентская ассамблея Совета Европы с более чем 40 государствами приняла резолюцию, объявляющую Россию террористическим государством.

Важно называть вещи своими именами. Поскольку Россия перешла все границы, то, формируя такое отношение, мы создаем почву для того, чтобы за все совершенные преступления последовали наказания. В противном случае мы создадим предпосылку для еще большей войны и безнаказанности. С таким режимом, какой существует сейчас в России, невозможна какая-то нормализация обстановки. Речь идет реально о фашистском режиме.