Покинувший должность из-за деликатной жалобы директор Йыхвиской спортшколы объясняет случившееся

Тоомас Ныммисте утверждает, что не сделал ничего злонамеренного, и уверен, что знающие его люди ему верят. Фото: unknown

Тоомас Ныммисте стал директором Йыхвиской спортшколы весной этого года. И уже покидает должность. Причиной стала поступившая в волостное управление жалоба, которая связана с тем, что он зашел в женскую раздевалку спортхолла. Ныммисте объясняет, что сделал это, так как опасался, что находившийся там человек почувствовал себя плохо.

"Могу, положа руку на сердце и глядя в глаза своей дочери, сказать, что это не имеет ничего общего с каким-нибудь злонамеренным или извращенным образом мышления", - написал Ныммисте в понедельник вечером в социальных сетях, отметив, что волостные власти воздействовали на него, чтобы он ушел с должности.

Ныммисте пишет, что знающие его люди понимают, что он не сделал ничего плохого. "А те, кто хочет меня распять, могут теперь вовсю делать это, отправляя анонимные комментарии", - отметил Ныммисте, работавший как баскетбольным и футбольным тренером, так и учителем физкультуры, а также удостоившийся за организацию серии летних концертов на своем хуторе в Сака в 2021 году звания самого деятельного гражданина года в Ида-Вирумаа.

Вот как описывает произошедшее Тоомас Ныммисте (публикуется с его согласия)

"Чтобы не было перевирания и сплетен, я решил по собственному желанию прекратить трудовой договор на должности директора Йыхвиской спортшколы.

И дать пояснения. Почему? На меня подана деликатная жалоба. А именно: по словам подательницы жалобы, я вошел в женскую раздевалку дома спорта и причинил ей чувство неловкости.

Возможно ли это? Да, я сделал это! Сразу же напишу, почему я так поступил.

Перед этим я работал в Вокаском спортхолле, а в течение своей спортивной карьеры бывал также во многих домах спорта, причем три раза становился свидетелем очень серьезных нарушений здоровья. Два раза в женской раздевалке - в Вока и в Сылеском доме спорта - и один раз в мужской раздевалке в Йыхви. Я реагировал на это и входил в женскую раздевалку, так как надо было действовать быстро. Приступ астмы, перелом кости в результате падения и потеря сознания из-за обезвоживания.

После этого сформировалась привычка проверять время от времени все помещения дома спорта - как тренировочные залы, так и раздевалки.

Так и в этот раз - в здании стояла тишина, так как в зале тренировок не было. Когда я спускался по лестнице, то услышал стук. Показалось, что в женской раздевалке, одна из них была открыта. Я вошел в женское помещение - предварительно постучавшись. Вода текла, но одежды нигде не было видно. Я заглянул за угол.

Заметил, что там моется женщина, извинился (не знаю, слышала ли она) и вышел. Так как это был день накануне отпуска и мне было некогда, то, к сожалению, не имел времени подождать и снова извиниться.

Спорить нечего. Разумеется, у меня всегда имелась возможность позвать администратора и т.д., и т.д. Однако до сих пор я делал это деликатно и с предупреждением (постучав и окликнув). Что сделано, то сделано.

Гипотеза: если бы эта женщина нуждалась в помощи, то как меня назвали бы тогда? Притеснителем, спасителем или...

Могу, положа руку на сердце и глядя в глаза своей дочери, сказать, что это не имеет ничего общего с каким-нибудь злонамеренным или извращенным образом мышления. Я ведь знаю, что в доме спорта установлены камеры и все действия можно позднее посмотреть. Что и было сделано.

Я и прежде заходил на короткое время в женские и мужские раздевалки, чтобы проверить ситуацию - разумеется, предварительно постучавшись и давая знать о том, что вхожу.

После отпуска я встретился с волостным старейшиной, ознакомившей меня с содержанием жалобы. С подавшей жалобу я не встречался.

Я и ей [волостному старейшине Марис Тоомель. - Ред.] объяснил все точно так же, как написал выше.

Что дальше? На столе лежат три предложения. Временное отстранение от работы - до завершения следствия (подавшие жалобу пообещали передать дело в полицию).

Почему? Я это сделал и причин для оспаривания нет. Следующее? Однако если волостной старейшина примет соответствующие меры, то есть расторгнет трудовой договор со мной, то жалобу в полицию не подадут. Как это называть: постановкой перед фактом или шантажом?

Отсюда и два следующих варианта. Уход по состоянию здоровья (чего я сделать не могу, так как со здоровьем в настоящий момент все еще в порядке, но спасло бы, так сказать, от указания этой причины, а также жалобы).

Уход по собственному желанию. Да, я подал заявление об уходе по собственному желанию и решил сам честно описать ситуацию. Я бы мог ведь придумать для всех какую-нибудь несуществующую причину, вроде нехватки идей, понимания, что эта работа мне не подходит, и т.д. (спасаясь от заявления). Неужели поверили бы?

Итак, теперь все сказано. Добавить нечего, разве что то, что приношу извинения за причиненное чувство неловкости.

И в то же время эти люди могут обратиться в органы, если посчитают нужным. Я полностью принимаю ответственность.

Что теперь будет! Пожалуй, знающие меня люди понимают, что в моих действиях абсолютно не было извращенного образа мыслей и злонамеренности. А те, кто хочет меня распять, могут теперь вовсю делать это, так сказать, отправляя анонимные комментарии.

Мне нравилось работать в доме спорта, и дела у нас шли уже довольно хорошо. Теперь это в прошлом.

Я честно говорил на эту тему и дома, и у меня есть поддержка на 110%. Вместе как в радости, так и в горе! Ведь они знают меня лучше всех. И знают, что ничего плохого я никому не сделал и никаких порочных мыслей в моих действиях нет. Жить сегодняшним днем. Благодарю.

Но одно ясно: завтра снова взойдет солнце. И нужно будет начать поиски новой работы".