Энн Вескимяги: Прошлый год разрушительно повлиял на промышленность

Энн Вескимяги, председатель правления Эстонского союза производителей мебели Фото: Madis Veltman

Проблемы у предпринимателей начались еще в 2020 году, когда была "корона" и закрыли границы. Особенно это сказалось на тех предприятиях-экспортерах, которым приходилось вести бизнес со своими клиентами в интернете.

Весной прошлого года ситуация, правда, улучшилась, когда снова открылись границы, но при этом выросли цены на различные товары. Особенно дерево, металл и все, что двигалось, подорожало от 30 процентов и выше, некоторые товары в деревообрабатывающем и мебельном секторах подорожали до 100 процентов.

Возникли и трудности с поставками. Весной мы более-менее освободились от ковида, и летом было несколько месяцев, когда у нас возникла надежда, что теперь мы снова сможем работать и экспортировать в полную силу. Но затем последовал рост цен на энергоносители, который оказал довольно разрушительное влияние. Мы все помним счета за электричество в августе, когда на улице было 30 градусов. Я считал, что промышленный сектор с высоким потреблением энергии и особенно экспортеры больше всего пострадают от цены энергии. Так и случилось.

В первых числах сентября во время занятий спортом мы случайно встретились с премьер-министром в парке Лиллепи, и я описал ситуацию, что если сейчас не принять меры, то, скорее всего, грядут сокращения и закрытия. Надежда была, и премьер-министр тогда тоже сказала, что этим занимаются, и это также обсуждается в Брюсселе.

Мы связывались через руководителей работодателей и Торгово-промышленной палаты с обоими министрами экономики. Мы дважды встречались с Рийной Сиккут и один раз с Кристьяном Ярваном. Но потом всякая надежда на перемены пропала. Встреча с Кристьяном Ярваном закончилась в совете уполномоченных Центрального союза работодателей таким образом, что члены совета, большинство из которых являются руководителями отраслевых союзов, были очень разочарованы тем, что министр пришел, развел руками и ему нечего было нам сказать. Он пришел на эту встречу, по сути, неподготовленным.

Моим посланием было, мол, посмотрите, как ведут себя наши соседние страны. Да, мы маленькие и не можем сравнивать себя с Германией. Действительно, немецкое государство выделило 100 миллиардов для смягчения цен на энергоносители, и экономика начинает восстанавливаться. Но если мы сравним себя с нашими близкими соседями, Латвией и Литвой, то они тоже смогли вложить миллиард с небольшим. Эстония - всего 0,2 миллиарда. 

"Я пережил два очень глубоких кризиса, и думал, окажется ли этот третий кризис мне по силам".

ЭНН ВЕСКИМЯГИ, председатель правления Эстонского союза производителей мебели

К сожалению, в нынешнем состоянии в деревообрабатывающем секторе уже есть предприятия, которые закрылись. Очень жаль, что закрыл свои двери и один из крупнейших поставщиков мебельной промышленности Эстонии - AО "Repo Vabrikud".

Я, как руководитель Союза производителей мебели, наблюдал за этим целый год. Их положение ухудшалось практически с каждым месяцем. Это началось уже с того момента, когда в печь начали законно отправлять также древесину. В печь на топку шла та же фракция, которая оставалась после обработки бревен. При этом цены на плиту также начали расти, что повлияло на цены на мебель. Если добавить рекордные цены на энергоносители...

Более 70 процентов нашей продукции отправлялось на внешние рынки. Одним из наших направлений было оснащение отелей, чем мы занимались уже 17 лет по всей Европе, а также на Ближнем Востоке. Летом наши цены стали становиться неконкурентоспособными. Мы были под давлением цен, в конечном итоге оказались на нуле, оставаясь при этом все же слишком дорогими.

Некоторые наши клиенты просто приостановили некоторые проекты и притормозили инвестиции. Оттуда и началась эта череда проблем, которая затронула мебельный сектор. Уже в ноябре большое количество производителей мебели, которые хоть немного экспортировали и которым было что продавать, перешли на четырехдневную рабочую неделю. Были предприятия, которые в конце года работали даже с трехдневной рабочей неделей.

Многим предпринимателям, в том числе и мне, приходилось принимать очень трудные решения. Я пережил два очень глубоких кризиса, и думал, окажется ли этот третий кризис мне по силам. Мы не знаем, когда закончится этот кризис, потому что, несмотря ни на что, война продолжается. Я также понимаю, что сейчас очень много вкладывается в оборону, финансируется безопасность, а вот предпринимательство осталось как бы в стороне. Меня очень беспокоит, что если начать применять эти меры сейчас, это точно уже не коснется некоторых из них.

Предприниматели также страдают от нехватки рабочей силы, несмотря на то, что у нас на учете в кассе по безработице более 50 тысяч безработных. Рабочих рук по-прежнему нет. Все эти проблемы связаны с системой образования. Я также был на этой трибуне несколько лет назад, когда профессиональное образование обсуждалось как особо важный вопрос. Когда я закончил свое выступление, в зале было 12 человек. Удивился тогда, почему очень важные вещи интересуют так мало людей. Сегодня зал тоже не полон, хотя обсуждаемая здесь проблема касается всех людей, а не только предпринимателей.

Наша система образования нуждается в реформировании. У нас не хватает учителей математики и физики. Все мы знаем, что половина учителей скоро достигнут пенсионного возраста. Как решить этот вопрос, ведь промышленности нужны инженеры? Инженеров нет. Ищем днем с огнем, к довершению всего сами их обучаем.

В Коммерческом регистре у нас более 600 фирм, связанных с мебелью. Весной магистратуру по специальности "деревообработка" в техническом университете окончат шесть человек, двое из которых иностранцы. На распределение пойдут четыре человека. Вы представляете, какой спрос, какой у них выбор? Еще в середине 1990-х ежегодно выпускалось 30-40 студентов, а мебельных предприятий в Эстонии в то время было навскидку девять. Таким образом, каждое предприятие получало по пять-шесть молодых специалистов. Сейчас цифры наоборот. К сожалению.

Сокращенно из выступления в Рийгикогу 26 января.