Исследователи из Тартуского университета изучили, какую роль в интеграции русскоязычной молодежи в эстонское общество играет то, в какой школе они учились. Ученые обнаружили два фактора, которые помогают молодым людям освоиться в эстоноязычной среде: школа с эстонским языком обучения и партнер-эстонец.
В недавнем исследовании географы Тартуского университета изучили, как язык обучения в школе влияет на то, где человек будет жить в будущем. В частности, исследователи сосредоточились на русскоязычных молодых людях, которые окончили общеобразовательную школу в 2005/2006 годах и проживали в преимущественно русскоязычном районе Таллинна. Анализ проводился на основе данных примерно 5000 человек, сообщает ERR.
Исследование показало, что язык обучения играет большую роль в дальнейшей жизни человека. Если русскоязычный ребенок посещает школу с эстонским языком обучения, то вероятность того, что он будет жить в "эстонском" районе во взрослой жизни, выше. Однако посещение русскоязычной школы значительно повышает вероятность того, что он останется жить в "русском" районе. Также было установлено, что если один из родителей говорит на эстонском языке, то ребенок с большей вероятностью пойдет в эстонскую школу.
Кади Кальм, исследователь в социально-экономической географии из Тартуского университета, отметила, что в Таллинне школы с эстонским и русским языками обучения часто расположены рядом друг с другом. Несмотря на это, 94% русскоязычных молодых людей, проживавших в этих районах, посещали русскоязычную школу. В свою очередь, 87% молодых людей, учившихся в русскоязычной школе, по достижении совершеннолетия жили в русскоязычной среде. Таким образом, двуязычная система образования способствует тому, что эстонские и русские носители языка продолжают жить в разных местах.
Причины, по которым родители решают отдать своих детей в ту или иную школу, являются отдельной темой исследования. Определенную роль могут играть культурные аспекты. Например, родители хотят, чтобы их ребенок говорил на русском языке, а также чтобы он поддерживал принятые в семье обычаи и традиции.
- Они могут опасаться, что если отдадут своих детей в школу с эстонским языком обучения, из их жизни исчезнут национальные традиции и культурная идентичность, - говорит Кальм.
Хотя русскоязычных молодых людей, учившихся на эстонском, было немного, исследование ясно показало, что в будущем они с большей вероятностью селятся в эстоноязычной среде. "Это показывает, что роль школы в преодолении порочного круга сегрегации очень важна", – замечает Кальм.
Порочный круг сегрегации можно также назвать порочным кругом неравенства, где оно передается из поколения в поколение, и куда часто попадают русскоязычные дети.
- Русскоязычный молодой человек, скорее всего, вырос в русскоязычном районе, посещал русскоязычный детский сад общеобразовательную школу, где изучал эстонский язык как второй. По окончании школы он, как правило, плохо знает эстонский, поэтому у него гораздо меньше возможностей, чем у среднего эстоноязычного молодого человека, как в плане продолжения образования, так и на рынке труда. Из-за социальных связей, которые также развиваются в сегрегированном районе и в русскоязычных школах, молодые люди часто остаются в том же месте, где они выросли, - говорит исследователь.
Кальм считает очень важным запланированный переход обучения на эстонский язык. Но главное, чтобы русская и эстонская молодежь могли учиться вместе.
- Если русскоязычные дети останутся в отдельных школах и классах, толку от этого будет мало. Школьная реформа должна быть направлена на создание контактов. Важно не только изучение языка, – говорит она.
Более половины опрошенных людей во взрослом возрасте живут в том же самом районе, что и в детстве.
- Конечно, это может быть связано и с тем, что они молодые взрослые и еще не переехали из родительского дома. Однако скорее всего, это отражение того, насколько сильно влияние жизни в русскоязычной среде, - считает исследователь.
Исследование также показало, что когда русские молодые люди находят себе спутника жизни среди эстонцев, они с большей вероятностью переезжают в эстоноязычную среду. Однако, когда молодые люди одной национальности живут в одном районе, им часто не хватает контактов, чтобы сблизиться с партнером из другой этнической группы.
По словам Кальм, корни этнической сегрегации уходят в советские времена. В то время как сегодня люди часто выбирают место жительства в зависимости от состояния их кошелька, в советское время в Эстонию за короткое время прибыли сотни тысяч людей из других республик. Поскольку иммиграция была связана с развитием промышленности, приезжие концентрировались в местах, где было какое-то производство. Люди селились в кварталах, где в то время строились новые квартиры и дома, очень часто в комплексной застройке. Поскольку иммигрантам негде было жить, когда они приехали в Эстонию, им отдавали предпочтение при распределении новых квартир.