УКРАИНА ⟩ Алексей Арестович: весной буду выдвигаться в президенты Украины

Алексей Арестович: "Сейчас есть уникальная возможность изменить судьбу Украины и Европы, изменить, в конце концов, судьбу мира, судьбу России - я не могу себе позволить не воспользоваться этим". Фото: Erik Prozes

Пока житель Омска или Москвы - неважно, генерал он ФСБ или обычный человек - не поймет, что есть альтернатива, при которой лично ему будет жить лучше, в России ничего не изменится, говорит Алексей Арестович с большой убежденностью.

Бывший советник Офиса президента Украины Алексей Арестович, выступивший на пятом антивоенном форуме в Таллинне, не скрывает, что весной следующего года будет баллотироваться на президентских выборах. У него есть амбиции сделать это, но прежде всего ему на этом пути может принести пользу его репутация главного психолога страны, который поддерживал дух народа в трудное военное время.

- Помимо того, что вы были главным психологом украинцев и тем, кто поддерживал настрой после начала полномасштабной войны, вы, вероятно, поддерживали и души многих жителей Эстонии, которые говорят по-русски и слушают ваши передачи. Как вы идентифицируете себя сейчас?

- Я слишком большой и сложный человек, чтобы сводить себя к одному ярлыку. Поэтому я всегда говорю: я Алексей Арестович - это лучшая работа в мире и высшее почетное звание в послужном списке. До чего должна сводиться моя роль, даже на этом форуме? Я не люблю заключать себя в рамки. Современный мир нуждается в специалистах широкого профиля.

Конечно, универсалом может быть только специалист - желательно, чтобы он был специалистом в нескольких областях. Генералист - это такой человек, который видит проблему комплексно. Я стараюсь быть генералистом и применять комплексный подход: образование и жизненный опыт позволяют мне смотреть на вещи с военной, политической, психологической и даже богословской и философской точки зрения.

- Когда для вас началась эта война?

- Я принимал участие в боевых действиях уже в 2014 году.

- Вы и раньше знали, что эта война приближается?

- Есть видеосвидетельство 2008 года, когда мы проводили так называемые штабные учения с командиром "Азова" Андреем Билецким и известным политическим деятелем Дмитрием Корчинским, где мы прогнозировали оккупацию Крыма. Русские сделали это процентов на девяносто так, как я описывал.

- Война продлится еще долго?

- Война может закончиться завтра - она продолжается по воле одного человека, и если он передумает... Я имею в виду Путина. Война может продолжаться интенсивно еще два года и может продолжаться неинтенсивно еще десять лет. Но пока мы не ответим на главный вопрос - какой будет другая Россия, что ею движет и куда она движется, - мы не выиграем эту войну.

Даже если мы победим вооруженным путем, мы не победим когнитивно. Тогда это будет униженная, затаившая злобу империя. И эта империя начинает скатываться к фашизму заодно с планом мести - как Веймарская республика стала Третьим рейхом.

- Самую большую угрозу со стороны России я почувствовал, когда команда Обамы заговорила о какой-то перезагрузке.

- Знаете, в чем ошибка американцев? Их школа геополитики москвоцентрична и зачастую дружественна Москве, потому что эта школа сформировалась, когда между США и Россией были хорошие отношения. Не будем забывать, что Россия помогла США в гражданской войне, организовав вооруженный нейтралитет.

Во-вторых, США помогли Сталину провести модернизацию, а договор 1938 года предусматривал поставку в СССР важных военных и промышленных технологий. Это было очень ценно! Что такое сталинские пятилетки? Именно американские инженеры организовали производственные линии и подготовили кадры. Самые крепкие связи! США всегда пытались использовать Россию как альтернативу европейским движениям.

Обратите внимание, что во время формирования этой геополитической школы в США еще не было независимых Эстонии, Украины или Польши - поэтому-то нам приходится прикладывать большие усилия, чтобы объяснить, что мир уже другой.

Проблема в том, что они все время возвращаются к тому, чтобы вести дела с Кремлем - кто бы там ни сидел в конкретный момент, даже если бы это был кто-то в десять раз хуже Путина, - просто их сознание так устроено. На данный момент они не могут ответить на центральный вопрос: что будет означать победа Украины, что будет означать поражение России и что будет представлять собой Россия, проигравшая войну?

Пока не найдут ответ, никакие F-16 не помогут. F-16 обеспечивают победу в военных действиях, но есть еще экономика, дипломатия, информационное пространство, когнитивная война, и именно там должна быть достигнута победа. Независимо от уважения к бойцам, сражающимся на земле: победа достигается в головах, только потом уничтожаются танки и бомбы падают точно на блиндажи русских.

- Ведь правда и в том, что войну следует использовать как возможность.

- Конечно! Война дает уникальные возможности, потому что в мирное время бюрократические структуры застопориваются: они не хотят меняться, они не хотят видеть перспектив, они хотят сохранять статус-кво. Бюрократизация настолько сильна, что только война позволяет осуществлять небюрократическое управление и решать большие накопившиеся проблемы.

Я бы сказал даже больше: войны и случаются потому, что проблемы накопились и решить их бюрократическим путем становится уже невозможно, а раз уж это уже случилось, то лучшее, что мы можем сделать, это использовать эту возможность. Но для этого нужно уметь воевать - не только уничтожая танки противника, но и понимая причины войны и устраняя их, воспользовавшись военной обстановкой.

- Открытие пятой антивоенной конференции началось в [позапрошлое] воскресенье вечером с дискуссии, на которой лейтмотивом были так называемые исконные русские вопросы "Что делать?" и "Кто виноват?". Кто виноват?

- Виноваты те, кто не может предложить альтернативу и иной образ мышления тому русскому мужику, о котором я говорил на конференции, - не важно, получил ли этот человек образование в Московском университете или он ловит рыбу на Дальнем Востоке. Россия не случайно стала Россией.

Когда они сейчас смотрят на Путина, почему они его поддерживают? Они понимают, что альтернативы нет и что, если Путина больше не будет, лично им станет хуже. Не в России как геополитической единице - нет, они так не считают, а каждому из них станет хуже. И представитель правящей в России верхушки понимает, что если Путина не будет, то ему самому и членам его семьи будет хуже. 

"Весь вопрос нашей войны сводится к тому, что будет представлять из себя послевоенная Украина: если она будет хуже, чем довоенная, значит, мы проиграли войну, даже если освободим все территории".

Алексей Арестович

Нужна альтернатива: надо объяснить ему, что Россия может быть другой, если жить по-другому, и эта жизнь будет лучше. Но что мы им говорим? Что они ублюдки, орки, безнадежные, что с ними невозможно иметь дело, что они генетическая аномалия, что они навсегда останутся империалистами, останутся угнетателями других народов.

- Ведь Гитлер совершил ту же ошибку?

- Когда пришел Гитлер, вся кадровая армия СССР, 5 миллионов человек, сдалась в плен в первые три месяца - они тупо не хотели воевать за Сталина. Но когда стало ясно, что немцы относятся к ним как к унтерменшам, они поняли, что альтернативы нет. И воевали они не за Сталина, а против тех, кто считал их животными и хотел уничтожить. Ту же ошибку мы совершаем, когда кричим, что они орки, подонки и подлецы: ну, ладно, раз уж мы орки, то и останемся орками, ведь какие у нас еще варианты. Я всегда говорю, что не надо загонять Россию в ловушку, потому что потом из черного ящика, в который мы ее загоним, вылезет еще больше чудовищ.

Пока человек в Омске, Ростове-на-Дону или Москве - неважно, генерал он ФСБ в России, российский дипломат или обычный житель - не осознает, что есть альтернатива, при которой лично ему будет жить лучше, в России ничего не изменится.

- Война, которая сейчас идет - не футбольный матч, и за ней тяжело следить и ее понимать. Что там сейчас происходит, кто ведет?

- Мы ведем. На восточном фронте отбиваем контратаку, на южном идем дальше и наступаем. Наступление там очень затруднено по причинам, всем известным. Вся оборона Южного фронта опирается на две железнодорожные ветки: одна проходит по Крымскому мосту, другая - железнодорожная ветка от Волновахи до Мелитополя.

Токмак - важный железнодорожный узел. Если мы перережем дорогу под Токмаком или еще где-то, русские вообще потеряют перспективу удерживать этот фронт - не в том случае, конечно, если им удастся отбить наступление, но это маловероятно. Их отступление - лишь вопрос времени, потому что невозможно будет снабжать огромную группировку в 200 тысяч человек только по одной железнодорожной линии, которая и так уже работает с перебоями из-за постоянных атак на Крымский мост. Дайте ATACMS - мы разрушим этот мост, и не надо будет проливать сотни тонн крови только для того, чтобы прорваться через минные поля к железнодорожной ветке. Наша главная задача - перерезать железнодорожное сообщение.

- Многие украинцы сейчас также живут в Эстонии. Не знаю, насколько адекватно спрашивать, как сейчас себя чувствуют люди в Украине, но все же спрошу.

- С одной стороны, Украина начала привыкать к войне.

- Это хорошо или плохо?

- Это и хорошо, и плохо. С одной стороны, жить в постоянном напряжении невозможно, потому что даже с психологической точки зрения это очень плохо. Чем больше людей сохраняют довоенный образ жизни, тем это лучше для экономики и психики. С другой стороны, 12 миллионов вынужденных переселенцев-украинцев тоже о чем-то говорят.

В начале войны у нас было 36 миллионов человек, а это значит, что каждый третий украинец сейчас находится за границей и многие переехали внутри страны, потому что бежали от боевых действий. Это значит, что война уничтожила бывшую Украину, ее больше нет. То, что изменилась демографическая структура, это, с одной стороны, очень плохо, с другой стороны, это дает возможность создать что-то новое, гораздо более интересное.

Весь вопрос нашей войны сводится к тому, что будет представлять из себя послевоенная Украина: если она будет хуже, чем довоенная, значит, мы проиграли войну, даже если освободим все территории. Поэтому-то и идет борьба за каждую голову, сердце и разум, а вопрос восстановления и будущего послевоенной Украины является центральным. Но у нас хватает недостатков - в экономике, в политике. Нам еще предстоит выиграть когнитивную войну внутри себя, в своей голове.

- Почему, на первый взгляд, похожие народы - русские и украинцы - все же такие разные? Почему украинцы ценят свободу - мы знаем недавнюю историю: оранжевую революцию и Майдан - а в России в то же время...

- В России в силу определенных исторических явлений главной идеей является доминирование, как внутри, так и снаружи, хотя идея свободы тоже присутствует - ведь и нынешняя конференция называется "Свободная Россия". А в Украине главная идея - свобода. И не просто свобода, а разные свободы: гражданская свобода, свобода личности. Мы можем долго обсуждать это, даже с привлечением теологии, но так уж сложилось, что у нашего активного населения главное - это идея свободы, а главная идея у путинского активного населения - доминирование и выдвижение государства на первый план. Но, во-первых, есть и другая Россия, которая предпочитает свободу, а есть еще и другая Украина, которая хочет доминировать как внутри, так и снаружи.

И поэтому борьба за свободу и доминирование идет не только внутри России, но и в Украине. Есть у нас и шовинистические тенденции, их немало: дегуманизировать всех россиян, навязать всем определенные концепции. Мы будем бороться и с этим. И добавьте к этому историческое противостояние: кто главный? Почему наша ситуация радикально отличается от ситуации в Эстонии? Потому что Россия никогда не считала Таллинн историческим центром России, откуда она берет свое начало, а считает Киев. Поэтому наша ситуация весьма специфична.

- Я понимаю, что должность президента Украины может быть интересной, но…

- Да, это адский труд, но можно и вопрос задать, какие могли бы быть альтернативы. В очередной раз упустить историческую возможность для страны? Я не могу себе этого позволить, потому что я поклялся украинскому народу защищать его. Для меня политическая власть - абсолютно не самоцель, а средство. Вы знаете, чем я занимаюсь, и мне этого было бы достаточно, чтобы чувствовать себя состоявшимся.

Но я осознаю, что не воспользоваться исторической возможностью, которая выпадает вам раз в пятьсот лет - а сейчас есть уникальная возможность изменить судьбу Украины и Европы, изменить, в конце концов, судьбу мира, судьбу России, - я не могу себе позволить не воспользоваться этим.

В отличие от многих, кто хотел бы стать президентом, я проработал рядом с президентом два с половиной года и знаю, что это за работа - такого и врагу не пожелаешь. И все же, что тут поделать? Бывают ситуации, в которые невозможно не вмешаться. Взрослый не может стоять опустив руки и смотреть, как тонет ребенок, даже зная, что вода холодная и он может замерзнуть и даже утонуть.

Интервью в полном объеме можно прочитать в русскоязычном веб-издании "Postimees" rus.postimees.ee