Суд постановляет: общественность - в слепую зону

Анвар Самост, журналист. Фото: архив

Значительно уменьшивший коррупцию в Эстонии страх перед публичным правосудием может вскоре пойти на спад и первые тому примеры уже есть.

Сокрушивший честь и славу финских лыж допинговый скандал прошел не только через СМИ, но и через суд. Я знаю ту историю лучше среднего читателя газеты, так как один мой давний добрый коллега работал в 1990-х годах главным редактором финского агентства новостей STT и больно столкнулся с темой допинга. 

А именно: STT задолго до злосчастного ЧМ 2001 года в Лахти опубликовало новость о том, что члены финской сборной употребляли допинг. Началась всеобщая, подстегиваемая задетой национальной гордостью атака на написавшего новость журналиста и главного редактора новостного агентства. Финский союз лыж подал на них в суд якобы за клевету и добился признания журналиста и агентства виновными и взыскания с них штрафа.

После провала в Лахти, когда появились неопровержимые доказательства долговременного и систематического применения кровяного допинга в финском лыжном спорте, суд пошел в противоположном направлении. Спортсмены, руководители сборной и прочие причастные лица были признаны виновными. STT и журналисты в результате отдельного судебного процесса восстановили свое доброе имя и получили компенсацию за понесенный ущерб.

Все эти процессы постоянно находились в центре внимания общественности. Обвиняемым приходилось в суде отвечать на вопросы, общаться с журналистами, давать объяснения и в конце концов - после признания виновными - раскаяться. Желающие могут и сейчас посмотреть документальные фильмы о тех событиях. Речь идет о нелегкой для финнов теме, образно говоря, рушились отдельные жизни. Однако чистка оказалась основательной, и теперь как финские спортсмены-лыжники, так и общество в целом могут двигаться вперед. 

В Эстонии сейчас, похоже, иначе. Недавно мы узнали, что Харьюский уездный суд не дает журналистам возможности ознакомиться с томом уголовного дела лыжного тренера Мати Алавера, осужденного за склонение спортсменов к применению допинга. 

Сам Алавер виновным себя не признал, но и апелляцию подавать не стал. Да и почему должен был делать это? В соответствии с заключенным с Госпрокуратурой соглашением о наказании, суд приговорил Алавера к лишению свободы на год условно с полуторагодовым испытательным сроком. Кроме того, Алаверу следует оплатить процессуальные расходы в размере 810 евро. 

В суде Алавер сказал пару фраз. Долго ему там находиться не пришлось. Суд опубликовал обвинительное заключение из четырех страниц, в тексте которого все имена затушеваны. Суд и прокуратура все же дали журналистам надежду, что по истечении двух недель можно будет прочитать уголовное дело Алавера, это якобы должно компенсировать то, что в связи с согласительным производством общественность держали в слепой зоне. 

Дело пошло иначе. 

Под предлогом того, что в деле содержатся деликатные данные о здоровье свидетелей и следствие в Австрии не завершено, суд оставил дело засекреченным. Мы так и не узнаем, кто и как организовывал допинговые дела в Эстонии, насколько широко была распространена информация об этом и тянулись ли связи дальше спорта. И так далее. 

Мы так и не узнаем, кто и как организовывал допинговые дела в Эстонии, насколько широко была распространена информация об этом и тянулись ли связи дальше спорта. 

Однако, как мы могли недавно услышать в "Актуальной камере", решение Харьюского уездного суда не допускать общественность к ознакомлению с делом Алавера, является лишь одним примером того, как в последние годы суд ограничивает доступ к публичному правосудию.

На сегодня судьи вот уже два раза воспользовались поправкой к Закону об уголовном производстве, вступившей в силу в конце 2018 года (очевидно, скоро она станет известна как часть 41 § 12 KrMS) и разрешающей, не объявляя заседание суда закрытым, обязывать находящихся в зале суда хранить в тайне увиденное и услышанное там. В первый раз это случилось при рассмотрении дела о взятках бывших руководителей "Tallinna Sadam" и в "деле о мафии" Хуберта Хирва. В обоих делах общественный интерес был очень велик. 

Общественность и не заметила, как родилась такая законопоправка. Причиной для нее послужила необходимость исключить попытки давления на свидетелей в ходе долгих судебных процессов. 

"Eesti Ekspress", комментируя поправку к закону, замечает, что в течение более 25 лет эстонским судам удавалось совершенно открыто рассматривать даже самые большие случаи коррупции, как, например, обмен земель.

У журналистики, к сожалению, не так много ресурсов, чтобы изо дня в день отправлять репортеров в суд для наблюдения за процессами, о которых нельзя будет опубликовать ни строчки. В итоге велика вероятность, что общественность так и не узнает многого важного о коррупции в "Tallinna Sadam". 

Говорят, что один из двух приговоров обжалован в Госсуде, но я не стал бы биться об заклад, что оттуда что-то придет.